Кровь хрустального цветка

– Их привела к гибели собственная ненасытная жажда власти, – произносит Кай, и глаза его мрачны. – Неблагие уничтожали целые расы, Орлейт. Даже собственную. Разорвали друг друга в клочья в великой битве, которая опустошила всю территорию и чуть не стала причиной всеобщего вымирания. Кто-то верит, что сам Джакар явился и расколол небо, обрушил кровавую погибель и вымарал все, что осталось от его… лжетворений, – рычит Кай, возвращая внимание к странице. – Вонь того выброса силы до сих пор оскверняет некоторые части моря.

Хмурюсь, снова изучая изображение.

Возможно, спрашивать все же не стоило. С каждой секундой мой мир будто становится меньше.

Бросаю взгляд на следующую закладку – и в горле, не давая дышать, встает ком.

Я медленно переворачиваю страницу.

– А он? – едва могу смотреть на того, кто изображен на целом развороте.

Он соткан из мощных мускулов, его волосы – темно-седые, его глаза – черны, как ночное небо. Он груб, держится по-звериному, словно все то, что внутри него, слишком трудно сдержать.

Напоминает мне о грозовых тучах, которые временами грызут мою башню.

У этого мужчины целых пять обличий, каждое более сутулое, искаженное, они демонстрируют его постепенное превращение в чудовище.

Его я узнаю`.

– Бьорн. Бог равновесия. Как видишь, его облик изображен аналогично современному вруку.

В памяти раздается эхо резких воплей, и я киваю, вспоминая, как сильно дрожала земля, будто вот-вот разверзнется и поглотит меня целиком.

– Его… его когти, – выдавливаю я, дернув подбородком в сторону длинных черных крючьев, что поблескивают в изображенном наброском луче лунного света. – Здесь что-нибудь о них сказано?

Кай постукивает пальцем по наклонной строке посреди страницы.

– Klahfta des ta ne flak ten. Если упростить, это означает что-то сродни «не имеющие равных».

– Ох, – шепотом выдыхаю я, радуясь, что не попыталась уложить в себя завтрак или обед. – А у современных вруков?

– Коготь врука несет смерть, – Кай прочищает горло, глядя в даль залива. – Всем.

Смятение, которому не удается скрыться в глубине океанских глаз, заставляет меня нахмуриться.

– Кай?

– Безопасность важна для тебя, верно? Превыше всего?

– Наверное. А что?

Кай касается губ языком, быстро слизывая с них блеск морской соли.

– Я мигом.

– Пого…

Нырнув, Кай исчезает под водой, тончайший плавник его хвоста взмахом выбрасывает наверх нитку водоросли.

Вздыхаю, терпеливо ожидая его возвращения.

Когда он вновь появляется, в его руках ноша – сундучок, маленький и потускневший, который Кай ставит рядом со мной на камень, прежде чем поднять крышку. Он роется внутри и достает изогнутый клинок в кожаных ножнах. Рукоять без потертостей выкована из темного металла, без украшений, за исключением кончика из черного камня.

– Что это? – спрашиваю я, глядя на вещицу так, словно она вот-вот выпрыгнет из руки Кая и укусит меня.

Он колеблется, затем протягивает мне нож.

– То, что защитит тебя от чего угодно. Всегда.

В груди растекается беспокойство.

Рука дрожит, будто тело знает то, что разуму еще лишь предстоит постичь. Беру изогнутые ножны в одну ладонь, рукоять – в другую и тяну…

Обнажив лишь пару сантиметров оружия, тут же возвращаю его обратно. Желудок сжимается, сердце сильно и быстро колотится в груди.

Коготь.

Гребаный коготь.

– О-ого…

– Просто подумал, ну, ты же говорила, что ненавидишь свой новый меч, и я… ты в порядке? – спрашивает Кай мягко, окутывая мои грани прибоем своего биения.

Сую подарок в сумку.

– Лучше не бывает, – вру я, после чего закрываю книгу и кладу ее поверх когтя, чтобы притвориться, будто его не существует. – Просто хочу, чтобы такой особенный подарок лежал у меня в сумке в целости и сохранности.

– Сокровище…

Поднимая взгляд, я изображаю на лице улыбку. Широкую и ослепительную, которая обычно пробирает Кая до самых жабр.

Он сводит брови.

– Ты лжешь. Я чувствую, как поднялась температура твоего тела. Ты не обязана принимать подарок, если он тебе не нра…

Обхватываю его лицо обеими руками, притягиваю ближе и запечатлеваю на влажной соленой щеке поцелуй, от чего глаза у Кая сразу покрываются поволокой, как это бывает, когда я предлагаю ему яблоко или еще что-нибудь вожделенное.

– Я в восторге от твоего подарка, Кай. Правда. А теперь расскажи-ка мне снова историю о том, как ты попался на рыболовный крючок ухом.

Он медленно растягивает губы в бесцветной улыбке.

– Тебе она и правда нравится?

– Очень. И ты так хорошо ее рассказываешь.

Мне удается досидеть до конца истории, вернуться в замок и пройти в боковую дверь, которая уводит к клумбе плюща, где меня выворачивает наизнанку. Когда Бейз обнаруживает меня, скрюченную, с желчью на губах и спрашивает, не из-за моего похмелья ли это, с моего языка слетает еще одна ложь.

Правда в том, что оно не имеет ничего общего с тяжестью, спрятанной у меня в сумке. Оружие, которое, возможно, несет на себе груз множества отнятых жизней. Уничтоженных. Разрушенных.

Груз разорванных на куски и сожранных семей, разметанных по земле.

И теперь он мой…

Глава 15 Орлейт

Я в ловушке.