Кровь над короной

Зато второй… Даже представить страшно, что там произойдет. Слово горестнее смерти. Колиивщина!»

Иван Антонович передернул плечами. Эти события должны начаться в 1768 году, но теперь произойдут в 1766 году, в период «раздела» Речи Посполитой, что состоится тоже на шесть лет раньше – уж больно пруссаки нетерпеливы, торопится Фридрих, желает свое урвать.

Повод для нападения с трех сторон убийственный – защита прав «диссидентов» будет совершена не уговорами, а сразу же силой оружия. Королю Станиславу и его панам лучше поднять руки сразу – за них никто не вступится. Англия враждует с французами, так что обе страны связаны по рукам, и никто помешать одному-единственному, но чисто «конкретному» дележу Польши не сможет. И правильно – чего растягивать обед на три персоны и подавать блюда через двадцать лет.

«Колиивщина! Не хотелось бы, но иного выбора нет!

Гайдамаки сорвутся, начнут резню поляков и евреев – это у них в крови. К ним присоединятся запорожцы, возможно и крымские татары. В последнем случае выйдет все как нельзя лучше. Ударим хану в спину и закроем вход в Крым. Ворвемся на полуостров и присоединим его к России, наплевав на возможные риски.

Сами начнем войну, первыми и раньше срока!

Но это плохой вариант – а потому крымским татарам лучше не дергаться. Может калмыков на ногаев отправить?

На Кубань!

Чтоб у крымского хана помощи попросили, а мы «отмажемся». Типа не причем – калмыки сами полезли, без царского дозволения – ух какие они нехорошие. Пусть ногаев пограбят – тогда в Туркестан не уйдут, им понравится. Да и ногаев из Заволжья нано выдавить – зря им Анна Иоанновна там кочевать позволила. За Яик, на Бухарскую сторону!

Тогда все складывается чудесно – на два года войну с турками отстрочим, этого хватит, чтобы флот в порядок привести и новые корабли в строй вступят. И с англичанами дела уладить, волонтеров в команды принять – островитяне умелые моряки. С португальцами и испанцами вопросы решить – союзниками летом станут – браки на то и существуют».

Иван Антонович попытался отвлечься, но мысли снова вернулись – будущая «колиивщина» страшила не на шутку.

«Вся вольница и восставшие крестьяне – запорожцы и гайдамаки – огнем и мечом пройдут по правобережной Украине, а за ними двинутся русские войска, соблюдая условия «раздела». И дойдя до Ровно, остановятся как вкопанные – дальше до Луцка и на Брест будет «Гетманщина», новое «псевдо-государство» гайдамаков и казаков из сечи. Бурлить этот котел будет долго – на первых порах нужно не дать австрийцам его раздавить, но потом самим утихомирить. И создать что-нибудь по европейски приемлемое. Типа «Галицийского королевства» времен князя Даниила Романовича, в котором иметь сильные позиции и влияние.

Всех активных повстанцев выслать в Сибирь на вечное поселение, туда же отправить недовольных «разделом» – места за Уральским хребтом обширные, двести тысяч человек там как песчинки пропадут. Расселить только надо мелкими группками, тщательно перемешивая. И взять в правило – как только националист появится, или кто о Речи Посполитой вспомнит – в Сибирь прямиком, пока ситуация иная не наступит. Но тогда внуки ее решать будут, а скорее правнуки.

Когда немцы основательно полякам мозги отформатируют, вот тогда мы явимся освободителями – и появится новый «буфер». Так что много времени пройдет, столетие, не меньше!»

Иван Антонович отвлекся от мыслей, вспомнив как удачно «отжал» у прусского короля Фридриха большую часть Восточной Пруссии с Кенигсбергом и Мемелем, прихватив маленький кусочек Померании. Сплошная манипуляция, перемешанная намеками, угрозами, наличием русских казаков и войск в Польше. Да еще приправленная обещаниями и посулами, а также военного союза, подкрепленного свадебным пиром. И как здоровенный шмат сала вместо вишенки на торте – вся польская Померания, плюс те земли, где есть «диссиденты», говорящие на немецком языке.

Затем датчане отдали выпрошенный у них в качестве приданного остров Борнхольм. А там давления не выдержала Екатерина Алексеевна – умная женщина сообразила, почему он так милостив к ней, и приняла покровительство России. Протекторат, если говорить откровенно, причем обставленный такими условиями, что вырваться из-под опеки будет невозможно. Зато ее сын Павел теперь встал последним в очередь на императорскую корону, и можно быть уверенными, что она до него не дойдет ни при каком из раскладов, об этом он уже сам позаботился. Зато «резервный» шведский монарх имеется – мало ли случайности могут быть?!

«С немцами все просто – они веками привыкли ощущать себя баварцами, саксонцами, пруссаками и прочими ганноверцами. А посему российское подданство восприняли совершенно спокойно, служить империи будут верно – как остзейские немцы, потомки псов-рыцарей, сменившие шведских королей на русских царей.