Кровь событий. Письма к жене. 1932–1954 [litres]

Вечера на Волге очень красивы и вообще все путешествие успокаивающе действует на душу. Родной, если бы мы вместе его совершали! Как часто я думаю о тебе и как хочется видеть тебя рядом. Ты знаешь, я верю в нашу встречу не только потому, что все имеет конец, но просто потому, что мы ее выстрадали, потому что редко встречаются чувства, которые проносят через всю жизнь и мужественно проносят; потому что все такое живое, что никогда не было «былым»; потому что существует судьба, и день, начавшийся на могиле, имеет свое непременное продолжение.

Мне так хочется услышать твой голос. И спросить тебя: как ты меня любишь?

Я буду довольно скоро у Володи. Все написанное им – не знаю, насколько удачно, он хочет снова все писать. Его здоровье лучше, а то зимой были минуты, когда было очень плохо.

Племянница тети Любы была у нас несколько дней. Сейчас она уехала в санаторий, потом еще куда-то, а потом домой. Я ей сделала маленький подарочек в письменном виде. Я тебе писала, что послала английскую обкуренную трубку – если бы она тебя порадовала.

Сейчас проплывали мимо деревни с церковью и опять потянулись поля.

Милый мой, родной, как я тебя люблю, как нежно и горячо целую. Как жду.

Спасибо тебе за стихи. Каждое твое слово – это всегда радость, и сколько при этом боли.

Еще раз обнимаю и целую.

Твоя Н.

№ 432. А. И. Клибанов – Н. В. Ельциной

5.IX.53 г.

Родная! Каждый раз хочется отметить, что-то прибавить к нашему дню 27 сентября, но прибавляешь только новую боль к старой.

Правда, есть и другое чувство, которое я остро-радостно переживаю в этот день. Источник его – твоя девятнадцатилетняя неомраченная верность.

В этом не только прошлое, но и будущее.

Из последнего полученного от тебя письма (от 24 июня) я узнал, что Надюша написала с тебя портрет. Мне кажется, что в нем есть от настроения снимка, который ты мне показывала когда-то: аллея (летнего сада, петергофская ли?) и среди осенней тишины деревьев – ты в черном пальто. Где-то я видел подобного рода картину, работы Бакшеева286, если не ошибаюсь.

Мне приснилась на днях другая картина: текущая в берегах широкая водная гладь, строгая и сомкнутая (так течет металл), в тяжелых серых тонах. Берег отлогий, песчаный, без растительности, местами красновато-коричневый. Изредка валуны. На самом дальнем плане (параллельно берегу) темная полоса леса. Берегом (ближе к воде, но не параллельно, а как бы отвращаясь и уходя от нее) подымается (по началу диагонали к углу, где в одно пятно сливаются вода, лес и небо) женщина в широком и легком дымчато-голубом и серебристо-сером пальто и на плечах пелерина такого же цвета. Голова непокрыта. Волосы цвета осенних листьев. Лицо немного опущено…

Деточка моя, не пришлешь ли мне снимок с нового твоего портрета? И еще: Лебедев, я думаю, не откажет тебе в позволении сделать снимки с твоих портретов, которые я никогда не видал.

Какой праздник, какая радость будет для меня!

Еще позапрошлым летом за чтением Чернышевского (об эстетическом отношении искусства к действительности) и тома плехановских статей об искусстве, я много размышлял над вопросами эстетики.

Мистика текучести у Г. В. не лучше метафизики застоя у Н. Г.

Вот это важно и просто: прекрасное и красота не синонимы.

Между тем и другим стоит художник, ибо прекрасное рождает природа, а художник красоту. Он черпает из прекрасного красоту и через нее допускает в прекрасное нехудожника.

Но что же есть прекрасное?

В единстве жизни слиты ее душа и плоть, внутренние законы и внешние выражения, рентгенируемые науками пунктирные линии развития и проявляемые искусствами оболочки, т. е. пропорции, ритмы, звучания, краски.

Воплощения жизни это и есть прекрасное. Поэтому прекрасное вездесуще и неисчерпаемо. Красота же конечна.

Но каждая пунктирная линия развития имеет свою звуковую, ритмическую, цветовую формулу. Произведение искусства есть всегда открытие. Талант художника есть прежде всего способность открыть наиболее интимное для каждой данной оболочки созвучие, соцветие, пластику и в процессе творчества бесконечное прекрасное как бы сгустить в конечную, но зато зримую или слышимую красоту.

В душе человека исторически сложились и отложились на дне ее ритмы, звучания, краски жизни, вся неясная поэзия развития мира. Она сопровождала весь путь человека, как явления природы и общества. Красота, как обобщенное воспроизведение гармоний прошлой, настоящей и будущей действительности, вызывает в субъекте ответный трепет, пробуждает гармонические реминисценции в его душе. Происходит совпадение колебаний внешнего и внутреннего.

В этом совпадении человек переживает свое духовное воссоединение с миром, свое родство с природой и историей.

В процесс эстетического действия вовлекаются не только дремлющие в духе человека гармонии.

Красота проникает весь состав человека;

Своим ритмами, своими гармониями красота наполняет человека, как его жизненный пульс. Будто в глубокой зеркальной перспективе человек узнает в красоте забытые черты себя самого и отдается красоте весь…