Кровавая любовь. История девушки, убившей семью ради мужчины вдвое старше нее

– Да, дорогая, но он слишком стар для тебя, – сказала Юнис.

– Как ты думаешь, сколько ему лет? – спросила Патрисия.

Юнис бросила на Делуку короткий оценивающий взгляд.

– Тридцать два или около того. Он вдвое старше тебя, дорогая.

– Послушай, – серьезно сказала Патрисия, – не надо распространяться, что мне всего пятнадцать, хорошо? Если кто-нибудь спросит.

– Ты имеешь в виду он? – понимающе ответила Юнис.

– Да. Скажи, что мне восемнадцать. Мне уже почти шестнадцать.

Юнис покачала головой.

– О, это не ко мне, детка. Я в это не ввязываюсь, потому что ты несовершеннолетняя и все такое.

– Тогда просто скажи, что не знаешь, – взмолилась Патрисия. – Ну, Юнис, пожалуйста.

– Я скажу, что не знаю, но это все, большего не проси, – сказала Юнис. – Я не хочу, чтобы твои родители обвиняли меня, если ты спутаешься с этим парнем.

– Я не собираюсь с ним путаться, – заявила Патрисия. – Просто я не хочу, чтобы он думал, что я какая-то глупая малолетка, вот и все.

– Юная леди, поумерьте пыл, – предупредила Юнис. Патрисии она показалась в этот момент невероятно похожей на Мэри Коломбо.

В течение следующих нескольких дней Патрисия аккуратно записывала приблизительное время, когда Делука приходил в «Коркиз» выпить кофе после обеда. Она внимательно следила, чтобы стол, который он предпочитает, ближайший к дверям «Уолгрин», всегда был сервирован и ждал его. Пару раз она даже просила людей пересесть, если они занимали его столик.

– Простите, этот стол занят, – говорила она. – Тут сидит менеджер аптеки. Ему надо ответить на телефонный звонок.

Затем она ставила на стол чашку с блюдцем, и как только Делука входил, приносила ему кофе.

– Что это, специальное обслуживание? – спросил он, когда впервые это увидел.

– Возможно, – застенчиво ответила Патрисия. Она сама удивилась, что не почувствовала, как краснеет.

Однажды в пятницу днем он не пришел за кофе, и она пошла его искать.

– Юнис, я скоро вернусь. Мне нужно сбегать за поздравительной открыткой, пока я не забыла.

Она поспешила в секцию поздравительных открыток, взяла первую попавшуюся, а затем небрежно прошла мимо аптеки. Делука выписывал рецепты.

– Сегодня днем нет перерыва? – спросила она.

– О, привет, – сказал он. – Нет, слишком занят.

– Я боялась, что мой кофе вам надоел.

– Ваш кофе в порядке, – сказал он. Он улыбнулся, глядя через стеклянную перегородку аптеки.

– Я компенсирую это тем, что завтра у вас пообедаю, – пообещал он. К тому времени он знал, что Патрисия по субботам работает целый день.

Ровно в полдень следующего дня она занервничала. Каждые две минуты смотрела на часы, на двери, на «его» столик, одновременно пытаясь справиться с работой, обед – напряженное время. Она взбила волосы и освежила макияж прямо перед полуденной горячкой, но к ее окончанию, через час, она чувствовала себя растрепанной и потной. Поспешив в туалет для персонала, она быстро поправила макияж. Когда она вернулась к стойке, вошел Делука.

Патрисия приготовила ему бургер, и пока он ел, не отходила от его стола.

– Вам можно задать вопрос? – улучив момент, спросила она.

– Какой вопрос? – спросил он.

– Сколько вам лет?

– Зачем вам?

– Я хочу разрешить спор пары работающих на вас девушек, – соврала она.

– Каких девушек? – поинтересовался он.

– Послушайте, – уклонилась от ответа она. – Я не хочу их смущать. Они даже не знают, что я спрашиваю.

– Мне двадцать восемь, – сказал он.

«Юнис ошиблась на четыре года», – подумала она.

– Сколько лет вам? – спросил он. Вопрос был неожиданный, но не настолько, чтобы она сказала правду.

– Восемнадцать, – солгала она.

– Но вы все еще учитесь в старшей школе.

Это был не прямой вопрос, а уточнение.

– Да, я буду в выпускном классе. Я пошла в школу на год позже.

«Как, – подумала она, – он узнал, что я все еще учусь в старшей школе? Наводил обо мне справки, как я о нем?» У нее потеплело в груди.

На следующее утро, когда Патрисия принесла ему кофе, он сказал:

– Теперь, когда мы знаем, сколько каждому из нас лет, не считаете ли вы, что мы должны познакомиться?

Патрисия пожала плечами.

– Конечно. Я Патрисия.

«Патти» она говорить не хотела, это звучало так-то несолидно.

– Я Фрэнк, – сказал Делука.

– Серьезно? – удивленно ответила она. – Так же зовут моего отца. Значит, Фрэнк Делука, итальянец, верно?

– Верно.

– Я тоже итальянка.

Она быстро ткнула себя в грудь, как будто он мог не понять, о ком она.

– Коломбо. Тоже итальянка. Во всяком случае, по отцу.

Поскольку Патрисия всегда смотрела на лицо Делуки, в его глаза, на его волнистые черные волосы, она лишь несколько дней спустя заметила, что на левой руке у него нет указательного пальца. Он всегда держал руку в кармане, или под столом, или прикрывал газетой. Когда она обратила на это внимание, губы у нее слегка приоткрылись от удивления, но она деликатно удержалась от вопроса. Делука заметил этот взгляд.