Кровавая правда

Она достала телефон. Ее рука дрожала так сильно, что включить фонарик удалось не с первого раза…

Из ее рта вырвался звериный стон, ужас, представший перед ее глазами, был настолько невообразимым, что чувства покинули ее, зрение закоротило, и мир бесконтрольно закружился.

***

Братство Черного Кинжала обладало ресурсами, с которыми не могло сравниться даже аристократическое происхождение Буна. Все, что делали эти воины и чем владели, от недвижимости до оружия, от игрушек до серьезной экипировки, было высокого уровня, буквально произведениями искусства.

Взять, например, эту передвижную операционную. Впечатляет, как фургон скорой помощи дополнили операционной и разнообразным диагностическим оборудованием, включая портативный рентген и УЗИ-аппарат.

Досада, что эти солидные мощности, а также время и талант их хозяина, потратят на него.

Качая головой, Бун затащил свою тушу в медицинский отсек.

— Доктор Манелло, это не обязательно.

Мужчина в медицинской форме и белом халате улыбнулся, обнажая жемчужно белый ряд зубов с короткими, характерными для людей клыками. Он был симпатичным парнем, с темными волосами и карими глазами цвета красного дерева, мужчина словно пришел из медицинского сериала, снятого в восьмидесятых. Состоящий в браке с Пэйн, хирург заслужил уважение, и не потому, что мастерски зашивал раны разного калибра, внутренние и внешние: вдобавок к его навыкам, он впечатлял своим мужским началом, схожим с сущностью сестры Ви, но при этом сохранявшим структурную целостность.

Мужчина закрыл заднюю дверь и скрестил руки на груди.

— Позволить мне самому оценить твою рану?

— Я просто хочу сказать, что прекрасно себя чувствую и…

— Хм, ответишь на один вопрос? — Доктор Манелло подался вперед и похлопал по лацкану своего белого халата. — Что это?

Бун сосредоточился на прописных буквах черного цвета.

— Твое имя.

— Нет, эта часть.

— Д.М.

— Перед твоим именем стоит подобное сокращение? Нет? Значит, позволим Доктору Медицины принимать решение. Если ты в порядке, как и говоришь, то вылетишь отсюда как пробка из шампанского.

Широкая улыбка доктора Манелло была открытой и неосуждающей. С другой стороны, он выслушивал подобные заявления не раз и не два, потому что лечил не только новобранцев. Он входил в личный медицинский блок Братства, поэтому имел дело с поломанными/ранеными чуваками вроде Зэйдиста, Господи Иисусе.

От такой перспективы стыла кровь в жилах — даже чисто в теории.

— Это всего лишь прокол, — проворчал Бун, подходя к кушетке.

Запрыгнув на стол, он с удивлением обнаружил, что плечо заговорило с ним, когда он попытался снять куртку. Боль, частая гостья, заставила его поморщиться. А это — отстой по многим пунктам.

— Давай помогу.

Доктор Манелло бережно и неторопливо провел операцию по извлечению его из кожанки, но Бун предпочел бы, чтобы куртку с него просто сорвали. В отсутствие внешнего раздражителя… его разум заполонили вещи, которых он старался избегать всю ночь, табун мыслей пробил барьер, и хаос вырвался, бушуя в пределах черепной коробки.

— Настолько больно?

Бун перевел взгляд на доктора.

— Что?

— У тебя перехватило дыхание.

Не из-за раны.

— Я в норме.

Бун посмотрел на себя без куртки. Кровь пропитала тонкий узор черной майки от «Under Armour»[12], красновато-коричневое пятно образовалось посреди плеча.

Действительно влагоотталкивающая, надо же.

Бун с помощью доктора снял нагрудную кобуру с кинжалами, а потом с него срезали нейлоновую майку. В порядке… видно же? Ничего критичного. Небольшая дырочка, тонкий разрез полтора дюйма шириной. И учитывая, что ему регулярно давали вену, тело уже начало исцеляться, рана закрывалась.

— Я же говорил, — заявил Бун.

Доктор Манелло не ответил, и он посмотрел на человека. Мужчина прислонился к шкафчику, уставившись на голый торс Буна.

— Что? — спросил Бун. — Нормально все.

— Соглашусь, рана не критичная.

— Тогда, со всем уважением, в чем проблема?

— Сынок, где твой бронежилет?

Бун открыл рот, чтобы ответить на вопрос… но слова застряли поперек горла. Он собирался сказать, что его жилет, который из кевлара, и который он, будучи новобранцем, был обязан носить на поле боя, вон там, где и кожаная куртка. Даже рука со здоровой стороны начала подниматься для нужного жеста в сторону небольшой раковины.

Но там не лежало ничего, что бы смогло остановить пулю.

В действительности, он забыл этот предмет экипировки, когда одевался в своем доме. А во время разнарядки в точке сбора на нем была куртка, поэтому никто не заметил его косяк.

Внезапно в голове прозвучал голос Брата Фьюри: Несобранность в мыслях на этапе подготовки всегда смертельна.

— Слушай, не сочти кайфоломом или доносчиком, но я обязан доложить об этом.

Возникла мысль попытаться поспорить и возразить, что это было «в первый и последний раз» и он «никогда не повторит эту ошибку». Но подобные оправдания только заставят его выглядеть не профессиональным бараном.