Кроваво-красный (СИ)

 — Осталось написать отчет. Такое задание просто не может без него обойтись, так что пиши подробнее. Про способы убийства, про прикрытие… Стеклянный сосуд с глухим стуком упал на пол, чудом не разбившись, и Терис почувствовала, как в горле пересохло, а перед глазами зарябили черные точки, заполняя комнату густой мглой. Отчет. Если в ее работе и было что-то хуже спусков в подземелья, риска встретиться с легионерами или попасть под горячую руку слишком сильной жертвы, то это необходимость писать. И здесь, если вдаваться в детали… Терис тяжело села на пол, прислонившись к кровати спиной, и почувствовала, как рука сама тянется к лицу от одной мысли, что именно придется упоминать. Беременная любовница дворянина — не самое неудачное прикрытие, даже разумное и логичное, если не брать в расчет то, что за дворянина себя выдавал Спикер. И скамп знает, как такое будет воспринято в Черной руке. Закроют глаза, похвалят, или и тут углядят нарушение догмата?

 — Ты чего? — Мари глянула с некоторым беспокойством, но с места не сдвинулась, — А, из-за отчета… Писать ты не любишь, как я вижу.

 — Ничего, я просто напишу покороче, — Терис заставила себя поверить в свои слова, отгоняя подальше попытки сформулировать все так, чтобы не вызвать вопросов Слушателя, — не буду слишком вдаваться в мелкие детали, кому оно нужно.

 — Ты хоть знаешь, зачем их пишут?

 Взгляд бретонки замораживал холодом, и Терис отрицательно качнула головой, решив не испытывать ее терпение.

 Мари фыркнула и с вымученным спокойствием прислонилась к стене, как будто бы готовясь к долгому и неинтересному ей разговору, до которого она снисходила только из бесконечной доброты.

 — Это опыт. Задания, где надо зарезать кого-то в своей постели, мало кого интересуют. Это самый низкий уровень, если тебе дают готовый план дома, распорядок дня жертвы и еще тысячу советов. Если ты раньше только так и работала, то неудивительно, что обходилась без отчетов, это никому не интересно, — Мари говорила медленно, каждым выдавленным словом демонстрируя свое великодушие. — Теперь тебе перепало более-менее приличное задание, где нужно думать. Вот и напишешь, что и как ты делала, может, это настолько ценная информация, что по ней будут готовить новичков, — бретонка холодно улыбнулась, давая понять, что ее последние слова не стоит принимать всерьез.

 «Не дайте Девятеро…» — мысль сменилась другой, заставившей задуматься, где сейчас ее собственный отчет, богатый всевозможными деталями и подробностями. Спикер оставил у себя, завалив горой других бумаг? Или сжег, решив, что такое лучше больше никогда и никому не читать? Или отдал Слушателю, и теперь это творение хранится в архивах Братства, являя собой пример того, как сильно повлияла «Аргонианская дева» на разум автора? Если это так, то оставалось надеяться, что там отчет соседствует с другим, написанным Альгой двадцатью годами ранее от лица Лашанса…

 — Уже уходишь? — безразличный вопрос застал Терис в дверях, когда она медленно выползала из комнаты, едва ли не держась за стену.

 — Надо начать отчет и найти Альгу, если она здесь.

 — Жаль, я бы еще поговорила, — Мари с плохо сыгранным сожалением вернулась к зеркалу. — Ну ты приходи, как закончишь.

 Терис вежливо кивнула, промолчав о том, что ее не надо приглашать в их общую комнату, и просочилась за дверь. Хорошо бы не возвращаться сюда вообще, но ночевать больше негде. В пустующую комнату Корнелия она в жизни не войдет, напрашиваться к Телендрил неудобно, а Спикер приедет только через неделю. Напрашиваться к нему тоже неудобно, но из-за обещанных тренировок он наверняка сам предложил бы остаться, заодно загрузив изучением анатомии, ядов или еще чего-нибудь, что было в любом случае лучше общения с Мари. И у него можно было бы спросить про отчет, ненавязчиво попросить совета касательно указания на его участие в деле.

 Терис вздохнула поглубже, когда мысли стали превращаться в кашу, и ускорила шаг. Спуститься вниз, поблагодарить Альгу, если она на месте, вернуть ей мазь, поговорить о чем-то отвлеченном... Отчет — потом, к вечеру, когда можно будет сформулировать все самым что ни на есть нейтральным образом.

 Дверь в комнату Альги была закрыта, но из-под нее пробивался свет и доносился негромкий шорох бумаг, сообщавший о присутствии хозяйки.

 — Открыто, — донеслось, едва Терис коснулась дверного косяка, как будто бы данмерка ждала ее.

 Альга сидела на кровати, скрестив ноги и разложив вокруг себя бумаги и какие-то карты, и подняла голову, когда Терис переступила через порог.

 — А, это ты, — в алых глазах не было особого разочарования, хотя данмерка явно ждала не ее, — Заходи, садись. Я тут, как видишь, работаю, разгреби себе где-нибудь место.