До сих пор не встречалось случаев, чтобы у
Это оказался тот еще эксперимент — парень с человеческими воспоминаниями, стремлениями и привычками внезапно превратился в сверхъестественное существо со способностями, находящимися за пределами его понимания. И попытка объединить две эти сущности в самом деле стала вызовом.
Накари оглядел мальчика с головы до ног, оценивая его новую воинскую экипировку. Темные штаны свободно болтались над парой черных тяжелых армейских ботинок. Плотно облегающая футболка на худом теле и длинная теплая шинель черного цвета, которая струилась до пола. Глаза Накари прошлись вверх к волосам парня, торчащих шипами —
— Тебе не жарко? — спросил наконец Накари, указывая на шинель.
Брейден сунул в карманы руки в перчатках без пальцев.
— Не, я в порядке.
Накари улыбнулся.
— Брейден, твои волосы слишком длинные, чтобы делать из них такие шипы. Если ты собираешься их постричь, это одно дело, но…
— Черт, нет, я не состригу свои волосы!
Накари подался вперед.
— И с каких это пор ты начал выражаться?
Брейден пожал плечами и вытянул руки.
— Просто подхватил немного «никаких» приколов.
Накари усмехнулся.
— А я-то думал, разговорным вариантом это «кое-каких» приколов. И где же ты это подхватил?
Парень возмущенно фыркнул:
— Мужик, чо ты меня все время напрягаешь?
Маг покачал головой.
— Никто тебя не напрягает, Брейден, но ты немного
Глаза Брейдена сверкнули красноватым оттенком, затем вернулись к натуральному цвету, но золотые зрачки потемнели от разочарования.
— Я воин, и ты это знаешь! Как Маркус!
Накари поднял обе руки, извиняясь.
— Во всяком случае, — продолжил Маг, отвергая возражение
Брейден запрокинул голову в театральном отвращении.
— Воину нужны шипы, мужик. — Он выхватил из кармана шинели кинжал, думая подкинуть его в воздух, но передумал и начал ходить по комнате. — Это часть образа.
— Ух ты, друг мой… — Накари отложил книгу в сторону и вскочил с дивана. — Ты где нож взял?
Брейден сверкнул широкой улыбкой, в глазах горело озорство.
— Я нашел твою коллекцию. — Он остановился, не в силах скрыть волнение. — Я знаю, что не должен был, но вышел такой приятный сюрприз, от этого дерьма просто башню сносит.
Неподвижно стоя в другом конце комнаты, Накари телекинезом вырвал клинок из рук Брейдена и аккуратно положил на столик.
— Что я тебе говорил об оружии?
Парень закатил глаза.
— Никакого оружия без надлежащей подготовки. Я знаю, но, чувак, это же просто нож.
— Ага, так вот нож — это оружие, и конкретно это принадлежит мне,
Брейден всплеснул руками.
—
— И никакого MTV.
Накари медленно и глубоко выдохнул.
«
Мужчины-вампиры не проходят через подростковый период, так как люди, превращенные в вампиров. Они намного более стабильны и сдержанны. Этот юнец был самым ветреным из всех, кого Маг когда-либо видел. Хотя он признавал, что Брейден — действительно хороший парень. Просто он слишком старался.
Накари предложил компромисс:
— Если шипы — это стильно, тогда почему бы нам не поехать в город и не сделать профессиональную стрижку? Чтобы твои шипы выглядели… классно.
Брейден категорически покачал головой.
— Вот именно, Накари. Я ни в коем случае не постригусь. — Он попытался плавно пропустить пальцы сквозь волосы, но застрял в застывшем куске геля и быстро засунул руку в карман. Затем пожал плечами. — Братан должен уметь играть в двух направлениях, должно быть и
Накари досчитал от десяти до одного. Как вообще Братство могло рассматривать это как важное умение для Мага?
— Брейден, я могу заверить тебя в одном: ты не брат. И почему одна прическа не может удовлетворять обоим требованиям?
Парень усмехнулся, стараясь говорить, как взрослый:
— Правду?
— Конечно!
— Потому что, друг, мне нужны шипы, чтобы быть как Маркус — ты знаешь, воин. Но мне нужны и локоны, чтобы быть как ты — привлекать женщин. Потому, что это… брат мой… ох, мужик… — он выдохнул глубоко и задумчиво. — Это офигенно без базара.
Внезапно его тело неестественно дернулось, правая нога подвернулась, и парень потерял равновесие.
Накари вскочил, встревоженный.
— Что случилось с твоей ногой? — У вампиров не случалось мышечных судорог и припадков.
Брейден выпрямился и, нахмурившись, отвернулся.
— Эм, ничего. Ничего. Все хорошо.