Кровавое сияние небес

А дальше происходило следующее. Весь остаток завтрака Танька пыталась меня задеть. Она постоянно повторяла, что потрясающе готовит, и без конца приставала ко мне с расспросами: «А как ты делаешь тирамису — с яйцами и сливками или только с маскарпоне?» При этом она наверняка знала, что я никак его не делаю и вот это странное слово на букву «м» слышу впервые. Или вот это: «Какой ты рис берешь для плова? Ясно, что пропаренный, но какой марки?» Я только моргала. Не то чтобы я не умела готовить, просто у меня нет к этому интереса, поэтому все, что я делаю — это обычные блюда: супы, пюре, макароны, куриные отбивные. А упоминание о таких кулинарных изысках, как плов, солянка, пироги и тем более тирамису вводит меня в ступор. К ужасу своему, я заметила, что интерес Антона ко мне потихоньку угасает. Катькина бабушка Маргарита Леонидовна часто любит повторять: «Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок». И она, кстати, такие пироги печет, что закачаешься. Такое тесто, как она делает, купить нигде нельзя, и пироги потом неделю мягкие, как свежие. Хотя это редкий случай, чтобы они простояли неделю несъеденными. И я в ту минуту с трудом борола в себе желание выбежать с сотовым в уборную и набрать Марго, чтобы спросить совета. Хотелось как-то достойно ответить Таньке, чтобы она унялась, и я готова была даже запомнить дословно любую сказанную мне по телефону фразу, при этом не понимая, что она означает. Лишь бы бросить вызубренный текст Грачевой в лицо. Все-таки стихи в школе мне давались легко. Но в тот момент, когда я потянулась к сумочке, висящей на стуле за моей спиной, чтобы выудить телефон, я поняла, что мстить Таньке нужно другим путем. Да, она еще со школы проявляла интерес к кулинарии (и это единственное, к чему она когда-либо проявляла интерес), но у меня-то море других талантов! Я умная, эрудированная, владею иностранными языками, воспитанная, почему из нас двоих именно я должна краснеть, да еще из-за какого-то… господи, как его… маскар-чего-то-там.

Тут Комиссарову взбрела в голову идея снова развлечь нас смешными историями. Какой же позитивный и приятный молодой человек! В какой-то момент я поняла, что судьба дает мне шанс отыграться и вновь завладеть его благосклонностью. Он рассказывал, как один его друг был влюблен в замужнюю женщину настолько, что просто не мог сдерживаться, и, когда они оказались в одной компании на общей трапезе, он под столом держал ее ладонь в своей руке, в то время как муж сидел рядом с другой стороны. То, что она ела одной рукой (по счастью, супруг находился справа, а то ей пришлось бы прикинуться левшой), пока никого не удивляло, но когда ее фужер зашатался, а остановить его от падения она попыталась опять же правой и стукнула по нему вилкой, которую эта правая держала, народ задумался.

— А парень-то как ел? — встрял с разъяснениями Ярослав.

— А парень как раз был левшой, ел левой.

— А хлеб они как держали? — не унимался тот.

— Значит, ели без хлеба! Слушай, не влезай в мою историю, она такая забавная, а ты все портишь.

Танька хихикнула, а я вспомнила:

— Прямо как у Стендаля! Помнишь, Тань, — ткнула я ее локтем в бок, — про госпожу де Реналь? Как Жюльен так же ее руку хватал?

— А? — испугалась она и побледнела так, словно увидела свою смерть.

— «Красное и черное»! — не унималась я. — Господи, Тань, ты что, не знаешь, кто такой Стендаль?

У образованного Комиссарова приподнялись брови, и он уставился на сотрапезницу с растущим негодованием, ожидая ответа.

Воцарилась трехсекундная пауза, после которой Танька подскочила и схватила телефон.

— Мне нужно позвонить! Срочно! — И унеслась в туалет.

Еще три месяца назад я ничего про него не знала, кроме того что он актер. Два дня назад я знала о нем только то, что он сам рассказывал о себе в многочисленных интервью, что по тем или иным причинам могло и не быть правдой в чистом виде. Час назад я знала о нем то, что он веселый, легкий в общении, не заносчивый и интересуется уфологией. А сейчас я узнала его душу…

Мы высадили друзей у гостиницы и поехали дальше кататься по городу, думая, где можно было бы высадиться, чтобы потолковать. Я предлагала прогуляться по парку, который, несмотря на размеры самого города, был внушительным (впрочем, это отвечало притязаниям населенного пункта называться самым «зеленым» в области), но Антон боялся нарваться на фанатов. По той же причине он избегал дешевых закусочных, прославленных своей многолюдностью. В итоге мы оказались в загородном клубе для состоятельных граждан. Миновав рестораны, сауны, кегельбаны и другие места развлечений, вышли к искусственному водоему с плавающими утками и разместились в обособленно стоящей беседке. Вокруг не наблюдалось людей, и это помогало чувствовать себя раскрепощенно как известного актеру, так и неизвестной никому его фанатке.