Кровавый апельсин

– Нет, не это. До этого. Давай уточним, что он делает с верхней частью твоего тела?

Мне хочется спрятать голову в себя, упасть под диван и лежать там в спокойствии все оставшееся время. Я пришла сражаться, а закончилось это кошмаром. Карл снова кладет руку на мое горло.

– Он играет с моей грудью, – говорю я.

– Правильно, – замечает Карл. – Хорошая девочка. В действительности это наводит на мысль.

Он толкает меня на диван и, не отпуская подбородок, протягивает руку, словно хочет поднять мою кофту.

Я смотрю на него, отчаянно пытаясь отыскать следы того Карла, которого я знала, но сейчас он словно бы другой человек. Снял маску, под которой оказался Синяя Борода.

Он отодвигается.

– Но если подумать… – говорит Карл. – Не очень-то и хочется. Я на всю жизнь насмотрелся.

Он снова усаживает меня, чтобы продолжить смотреть видео. Я сижу застыв, готовая описывать происходящее. Вот Патрик раздевает меня, поворачивает к стене и входит в меня сзади. Но Карл ничего не спрашивает. Когда все заканчивается, он отпускает меня и садится на подлокотник. Я потираю челюсть.

– Откуда это у тебя? – спрашиваю я.

– Это не важно, – отвечает он. – Но запись неплохая, согласна?

Я закрываю глаза, пытаясь забыть вид моей груди и задницы, руки Патрика на мне.

– Это было только раз, – говорю я.

Карл кивает, словно я высказала мнение о состоянии местного правительства. Он что-то ищет на ноутбуке.

– На пленке это точно один раз, – говорит он, – но все это намекает, что такое происходило намного чаще.

На телевизоре загорается экран, на котором высвечиваются записи звонков и текстовых сообщений от меня Патрику, от Патрика ко мне. Карл щелкает на одно из них и показывает мне полный текст: договоренность встретиться после суда.

– Из этого можно сделать заключение, как ты думаешь?

– Где… где ты все это нашел?

– А, ну, вообще-то мне очень повезло. Это произошло после того, как ты напилась и провела ночь в конторе. Помнишь?

Я киваю. Помню.

– Ты разбила тогда экран?

Я снова киваю.

– Люди в магазинах связи всегда готовы помочь, особенно обеспокоенному отцу, волнующемуся за свою дочку-подростка. Они показали, что мне нужно сделать с телефоном, чтобы отследить твое местоположение. Каждый звонок, каждое сообщение, каждое электронное письмо. Все.

Я роюсь в сумке и достаю телефон. Он выглядит совершенно нормально. Как и Карл выглядит совершенно нормально, снова нацепил маску. Я снимаю чехол и осматриваю заднюю сторону мобильника.

– Это айфон, – говорю я. – Нельзя взломать айфон.

– Видимо, все так и думают, – говорит Карл. – Но это возможно. Его можно взломать, шпионскую программу легко установить.

Я переворачиваю телефон в руках:

– Это незаконно, Карл. Это незаконно. Нельзя вот так взламывать чужие телефоны. Такие доказательства в суде не примут.

– Кто говорит о доказательствах? Я не собираюсь доводить дело до суда.

– А что ты тогда пытаешься сделать?

Мои руки так похолодели, что трудно держать телефон. Я опускаю его на кофейный столик и растираю ладони. Чувствую, как напряжено мое лицо.

– Если ты не отвалишь и не оставишь Матильду в покое, я разошлю это видео всем контактам в твоей адресной книжке, – говорит Карл. – Голые сиськи, лобковые волосы, твой наставник-солиситор, который сразу же берется за твою задницу, как только муж и ребенок уходят из дома. Думаю, это вызовет шумиху, да?

– Но это же шантаж. Ты шантажируешь меня, – гово рю я и тянусь за его ноутбуком, но он убирает его и, смеясь, держит над головой.

– Да, наверное, да. Но ты на самом деле собираешься пойти в полицию? У наших поступков есть последствия, ты же знаешь. Я могу уничтожить тебя, Элисон.

Я снова тянусь за ноутбуком, а потом осознаю бесполезность этих попыток. В итоге я откидываюсь назад на диван.

– Как давно ты знаешь? – спрашиваю я, сворачиваясь в калачик в углу.

– С тех пор, как взломал твой телефон, – отвечает Карл, и его будничный тон подчеркивает мое затруднительное положение больше, чем любой другой его поступок. – Вот тогда я обо всем и узнал. Но подозревал и раньше. Конечно, я знаю теперь, когда все началось. У тебя был один особенно скучный разговор по этому поводу. – Он ищет в записях звонков. Я смотрю, как движется стрелочка мышки по списку на экране. – Ах да, вот.

Он дважды щелкает на дату, и комнату наполняют наши с Патриком голоса. Я прижимаю руки к ушам, а Карл смеется.

– Так и думал, что ты не сможешь посмотреть правде в глаза, – замечает он.

Я продолжаю качать головой, желая избавиться от всего этого.

– Ты не станешь это делать… знаю, что не станешь. Я ее мама, – говорю я.

– Я раздумывал над этим и, честно говоря, решил, что это не важно. Для тебя это было не важно. Она переживет эту неприятность. Это навредит ей меньше, чем твое присутствие в ее жизни.

– Не понимаю, как ты можешь так со мной поступить, – говорю я. – Мы же когда-то любили друг друга.

– Любили, но больше нет. Ты это ясно дала понять. А я считаю тебя вредоносным, токсичным человеком, Элисон. Совершенно эгоистичным, нарциссом. Матильде нужно убрать тебя из своей жизни, и я сделаю все возможное, чтобы так и произошло.