Кровавый Дунай

— О! Вот что значит глаз снайпера! — похвалил Некрасова капитан. И добавил: — Скажу больше, это восьмая кавалерийская дивизия СС «Флориан Гейер». Вон, на той «четверке», что у ближнего пакгауза, под фонарём — на башне её дивизионный знак намалёван, конская голова с мечом…

— Кавалерию в Будапешт? В городскую застройку? — Удивился лейтенант.

Капитан развёл руками.

— Кавалерию в город. Но после того, как мы на Тигриш утца обнаружили пятьсот третий батальон тяжёлых танков — я вообще ничему не удивляюсь… — И уже Некрасову: — Ладно, Витя, поехали, нам до рассвета желательно покинуть Будапешт. Оружие держим наготове, скомандую «Огонь!» — стрелять на поражение по циферблату, мои — двенадцать часов. Всем ясно?

«Испано-сюиза» разведчиков осторожно выползла на проспект Кристины, почти пустой в этот предрассветный час — и тут же Некрасов нажал на газ. Роскошный лимузин, грозно рыкнув всеми своими двенадцатью цилиндрами, тут же набрал скорость и помчался на северо-запад, туда, где в утренней морозной дымке виднелись Будайские горы.

— Витя, светает. Прибавь.

— Товарищ капитан, и так семьдесят километров в час чешем.

— Подымай до восьмидесяти. Чтоб если будет КПП — они не успели нас остановить и, если начнут вслед стрелять — чтобы не попали.

— Есть до восьмидесяти!

— Лейтенант, если ехать прямо, никуда не сворачивая — какой город будет?

Котёночкин, даже не заглядывая в планшет с картой — ответил:

— Шоймар. — Подумав, добавил: — После него Пилишчаба, потом Дорог, а там и Эстергом.

— Железная дорога?

— Практически параллельно.

— Хорошо. Внимание всем! — Савушкин, не ослабевая внимания к дороге, произнёс: — Одиночные легковые машины. В населенных пунктах — одиночные офицеры. Нас интересуют личные документы и, если есть — служебные.

— Языков в расход? — Не отрываясь от руля, спросил Некрасов.

— Да. Без сантиментов.

— Есть без сантиментов. — Тут снайпер, всмотревшись вперёд, настороженно доложил: — Вроде пикет.

— Оружие к бою. Не останавливаемся. Лейтенант, если будут стрелять вдогонку — закрываешь собой радиста.

— Есть. — Сухо бросил Котёночкин.

— И подготовь пулемёт. Откроете заднее окно и через него подавите огнём шибко активных…

Но все эти приготовления оказались излишними — стоящий у шлагбаума унылый гонвед из запасных лишь проводил взглядом мчащий на огромной скорости лимузин. В таких машинах, как он понимал, передвигается гестапо, большое армейское начальство или венгерские аристократы; русские по Будапешту на такой вряд ли будут ездить…

Впрочем, вскоре «испано-сюизе» разведчиков пришлось серьезно сбавить скорость — по шоссе со стороны Пилишвёрёшвара навстречу им потянулись бесконечные колонны гужевых повозок и пехотных подразделений, изредка перемежаемых артиллерийскими батареями на конной тяге. Это были немцы — но какие немцы! Ни грамма того лоска, что ещё год назад наличествовал рядах вермахта, ни одной пары начищенных сапог, ни одной чистой и целой шинели… Армия босяков — это было первое, что пришло на ум Савушкину. Впрочем, надо отдать должное — босяков этих было много, минут сорок им пришлось продираться сквозь походные колонны немцев. Наконец, проехав арьергард, «испано-сюиза», казалось, облегчённо вздохнула и Некрасов нажал было на газ — но был тотчас же остановлен негромкой командой командира.

— Тормози! — И Савушкин добавил: — Подождём отставших, надо уточнить, что это за дивизия…

Некрасов, не говоря ни слова, тут же свернул в густые заросли акации.

Савушкин, оглядев шоссе, скомандовал:

— Маскируемся в кустах, ждём одиночных солдат или одиночные машины. Если будет штабная, и в ней — офицер, то бьём по колёсам. Некрасов, ты — заигрывающий. Офицер нужен живым! Всё, по местам. Андрей, ты — в машине, пока закидай её ветками.

Втроём разведчики затаились среди частых побегов акации, хоть и сбросившей листву, но продолжающей быть неплохим укрытием ввиду густоты ветвей.

Минут пятнадцать на шоссе никого не было — и Савушкин уже решил было давать команду на продолжение движения — как вдруг с северо-запада раздался гул автомобильного мотора. Одиночка, с удовлетворением подумал про себя капитан.

Вскоре из-за поворота показался «опель-кадет», покрытый серо-коричневым камуфляжем. Машина ехала осторожно, и Савушкин, увидев, что в салоне всего два человека — скомандовал Некрасову:

— Витя, не надо по колёсам, сразу бей шофёра, так, чтоб наповал. Лейтенант, как только машина сойдёт с шоссе — бежишь к пассажирской двери, я — к водительской, ещё раз напоминаю — пассажир нам нужен живой! Некрасов — ты страхуешь. Всё, приготовились! Как только «опель» поравняется с белым столбиком — Витя, открываешь огонь! — И. достав свой «парабеллум», снял его с предохранителя и дослал патрон в патронник.