Кровавый круиз

Это не злой и не плачущий папа. Это папа, которого Альбин не знал. Он говорит как маленький мальчик. Они как будто поменялись ролями, и Альбин теперь стал взрослым.

И понятно, что отец пьян. Причем так сильно, что его слова почти невозможно разобрать.

Альбин сам не понимает, почему ему грустно. Разве он ожидал чего-то другого? Что папа вдруг станет сказочным героем, которого он когда-то выдумал? Храбрецом, который победит всех монстров и спасет мир?

– Я, Лу и еще несколько человек на камбузе. Здесь готовят еду.

Кажется нереальным то, что всего лишь несколько часов назад они все вместе ужинали в ресторане.

– Где Силла? И Линда? – спрашивает папа.

– Я не знаю. – Альбин косится на Лу. – Разве они не с тобой?

Лу сразу все понимает. Девочка пытается не подавать виду, но она словно сдулась, как шарик, когда обрезают веревочку, тянущую его вверх.

– Я здесь совсем один. Почему вы убежали?

Альбин теребит пальцами телефонный провод, просовывает палец в мягкие спирали из серой пластмассы.

– Мне нужно было маме кое-что сказать, – отвечает он.

– Почему ты не пришел потом снова ко мне? Я был совсем рядом!

Кольцо провода так сильно зажало палец, что его кончик посинел.

– Я не знаю, – шепчет Альбин.

– И я не знаю, – говорит папа.

Он начинает плакать, всхлипывая в трубку, и теперь Альбин его узнает.

– Я пришел бы, если бы мог. Но это невозможно.

Сказав эти слова, Альбин понимает – он не будет даже пытаться, потому что не хочет быть запертым в каюте с папой.

Ему намного лучше здесь с Калле и другими.

– Но скажи тогда, как мне прийти к тебе, – рыдает папа.

Альбин вынимает палец из спирали провода. Он стал мокрым от пота.

– Это невозможно.

– Я здесь с ума сойду.

«Ты уже давным-давно сошел с ума. И я не хочу тебя видеть. И не хочу, чтобы Калле и остальные тебя увидели. Ты все испортишь».

– Мне пора идти. Если паром остановится, выходи на верхнюю палубу, если сможешь. Там есть спасательные шлюпки.

– Аббе, Аббе, не клади трубку! Ты же знаешь, что я люблю тебя больше всего на свете, мне нужно…

– Прости, папа. Я тоже тебя люблю.

Альбину приходится встать на цыпочки, чтобы положить трубку на рычаг. Он оборачивается и встречается взглядом с Лу, в ее глазах беспокойство.

– Их там нет, – говорит он, хоть и знает, что этого не требуется. – И я не хочу туда возвращаться.

Лу молча кивает.

– Ну что, дозвонился? – кричит Калле.

Альбин смотрит в другой конец зала. Он понимает, что Калле и другие вовсе не обязаны возиться с ним и Лу. Этот Антти совсем не хочет, например, но его особо никто не слушает. Но Калле… Калле тоже сказал тогда, что не может… Но тогда все было по-другому… а было ли?

– Там только папа. Я хотел бы остаться с вами, пока мы не найдем маму и тетю.

– Разве мы… – начинает Калле.

Но кажется, что он что-то понял и поэтому оборвал предложение на полуслове. Калле кивает.

Марисоль встает рядом с ними, держа сделанное Филипом с помощью скотча копье. Она ласково улыбается Альбину:

– Конечно, мы будем вместе.

– Где вы видели ваших мам в последний раз? – спрашивает Филип, стоящий у стола.

– В кафе, – отвечает Лу. – А потом они, видимо, пошли к стойке информации, потому что про нас объявляли по громкой связи…

– Тогда их последним видел Мики. – Филип поворачивается к нему: – Ты их помнишь?

Альбин мысленно чертыхается. Как он не подумал об этом раньше? Он же узнал Мики. Конечно, мама и Линда говорили с ним.

– Моя мама в инвалидной коляске. – Мальчик подходит к Мики, сидящему на полу. – А тетя Линда – блондинка с длинными волосами.

Но Мики молчит.

– Алло? – кричит ему Калле. – Ты что, не слышишь?

Ответа нет. И Альбин замечает, что глаза Мики открыты. Будто он смотрит в никуда.

– Мики? – Калле подходит и садится рядом на корточки.

Ищет пульс на шее.

– Калле, черт возьми! – ревет Филип и подбегает с копьем на плече. – Не подходи близко!

– У него нет пульса.

– Ну вот, какое счастье, – бормочет Лу себе под нос.

– Отойди от него, – просит Альбин. – Пожалуйста.

Калле расстегивает куртку Мики, часть блестящих пуговиц разлетается вокруг. Открывает грудь. Рубашка разорвана и вся в крови.

Калле закрывает полы куртки, вытирает руки о джинсы:

– Чертов идиот. Почему он ничего не сказал?

Марисоль трогает Калле за плечо, и он наконец отходит в сторону, так что руки Мики уже не могут его схватить. Потом идет к одному из столов, открывает шкафчик под ним.

– Что будем делать? – спрашивает Антти. – Он один из них?

– Нет, но скоро превратится, – отвечает Лу.

– Она права, – говорит Филип. – Та женщина в «Старлайте» тоже сначала казалась мертвой.

Калле возвращается в резиновых перчатках ярко-желтого цвета. Он снова садится подле Мики на корточки.

Альбин чувствует, как что-то в животе напрягается, натягивается все сильнее и сильнее с каждой минутой и превращается в клубок красных змей, как те, что выпадали из живота мужчины на верхней палубе.

«Неважно, какого мы цвета снаружи, внутри мы все одинаковы».