Кровавый круиз

Мама всегда повторяла эту фразу, когда Альбин маленьким спрашивал, почему все такие разные. Но тогда он не понимал значения этой поговорки до конца.

Мама! Где она теперь?

Рот Альбина наполняется слюной с металлическим привкусом. Он глотает, и горлу становится холодно.

Калле осторожно нажимает на подбородок Мики. Рот открывается, внутри показывается кровь.

Филип стоит за спиной Калле. Держит палку от швабры так, что лезвие ножа целится Мике в лицо.

Альбин подходит ближе – не может удержаться от любопытства.

– Фу, дьявол, ну и гадость, – комментирует Калле. – Посмотри.

Как только он касается зубов Мики, они тут же выпадают.

– Хватит уже, – просит Филип. – Отойди ты от него.

– Погоди.

Калле наклоняет голову Мики так, чтобы свет падал на десны. В лунках видны белые пятнышки. Он растут прямо на глазах.

– Вот как это происходит. – Калле встает.

– Он может проснуться в любой момент, – напоминает Марисоль. – Надо бежать.

В памяти Альбина всплывает одно изображение. Фотография из учебника биологии, он тогда не мог забыть ее несколько дней. Рентгеновский снимок детского черепа. Коренные зубы расположены ровным рядом над молочными и ждут своего часа, чтобы вырасти.

Калле снимает резиновые перчатки и кладет на стол.

– Нам нужно наполнить ведра водой. Давайте быстрее, – говорит он.

– Он двигается! – вскрикивает Лу.

Мужчина на полу моргает. Морщится. Руки дергаются и хлопают его по бедрам. Рот открывается, словно от удивления.

Альбин отворачивается. Пытается что-то сказать, но не может произнести ни звука. Он хочет бежать, но ноги его не слушаются. Лу трясет его за плечо, повторяет его имя. Но она не может до него достучаться. И никому это не под силу. Его «я» забилось в какой-то дальний уголок тела, как в футляр, съежилось там и спряталось.

Люди вокруг что-то кричат друг другу, совершают беспорядочные движения. Рядом с Альбином лицо Лу, но в то же самое время она как будто очень далеко. Она пытается заставить его пошевелиться? Но как?

Вдруг щеку Альбина обжигает пощечина, но в то же время кажется, что это происходит не с ним. Он понимает, что его ударила Лу.

– Аббе! Что с тобой?

Он не может объяснить. Объяснение разрушило бы всю магию. Он не хочет возвращаться в реальность, ему хорошо там, в футляре.

– Аббе, я не смогу это сделать одна без тебя. Ты просто обязан вернуться.

Альбин смотрит сестре в глаза.

– Ты меня хотя бы слышишь? Пожалуйста, не сдавайся сейчас. Мы сможем отдохнуть потом. Когда все будет позади.

Мальчик чувствует, что безмолвно кивает, это ради Лу, потому что ей это нужно. Но что она имеет в виду под «все позади»? Это никогда не кончится.

Филип

Его так сильно трясет, что он еле удерживает в руках палку от швабры. Он видит, как Мики пытается подняться, опираясь спиной о плиту. Лицо его искажает гримаса боли, и выглядит это страшно.

– Убей его, – просит Антти.

Филип качает головой. Как он может это сделать?

Неважно, какого он на самом деле был мнения о Мики. Они работали вместе пятнадцать лет.

– Иначе он убьет нас, – напоминает Лу.

– Я знаю. – Филип прицеливается лезвием ножа Мики в глаз. – Я знаю…

Он оглядывается на Марисоль. Все ее тело напряжено, как будто состоит из одного мускула. Она в полной готовности.

Мики поднимается на ноги. Трогает руками рот. Достает один за одним выпавшие зубы. Всхлипывает, будто плачет, но его глаза сухи.

– Черт с ним! – слышит Филип свой голос. – Мы не будем его убивать. Бежим!

– Нам нужно налить воды с собой, – напоминает Антти. – Давай ты это сделаешь.

– А почему бы тебе этого не сделать? – спрашивает Филип. – Кажется, ты совсем недавно грозился сделать фарш из всех монстров?! Вот, пришел твой час!

Антти не отвечает. Трусливый шакал!

Филип бросает взгляд на детей. Девочка напугана, а мальчик как будто не здесь. Филип сильнее сжимает ручку копья. Зажмуривается. Снова открывает глаза. Пытается прицелиться лезвием. Оно длинное и узкое.

Из горла Мики раздается влажный хрип, и Филип наносит удар.

Лезвие ножа проходит через глаз и мозг и упирается в затылочную кость. Мики громко воет на одной пронзительной ноте, Филип двигает ручку швабры. Нож проворачивается внутри черепа. Царапает края глазницы, рвет ткани. Вынутый из раны нож весь в крови и розовой слизи. Мики обмяк, как мешок с картошкой.

«Как можно убить монстра и не стать при этом монстром самому?»

Мысль приходит откуда-то из глубины подсознания, и Филип пытается вспомнить, где он мог ее прочитать или услышать.

Как можно будет жить после всего, что он увидел? Того, что сделал?

«Балтик Харизма»