Кровавый след

– Должна выдержать. – Вики выкарабкалась из недр кресла, которое, казалось, тянуло ее обратно. – Люди, с которыми я разговаривала сегодня вечером, могут разболтать о нашем разговоре. – Она повысила голос, чтобы слышать себя сквозь поселившуюся в черепе группу ударных. – Я должна действовать быстро, пока наш стрелок не испугался и не залег на дно.

Она тряхнула головой, пытаясь вернуть окружающее на свои места. К группе ударных добавились медные духовые инструменты. У Вики подогнулись колени, она отчаянно ухватилась за ближайший книжный стеллаж, сбросив с полки на пол три книги. Продолжая придерживаться за стеллаж, наклонилась, чтобы поднять их, и замерла.

– С вами все в порядке?

Встревоженный вопрос Берти, казалось, донесся откуда-то издалека.

– Да. В полном.

Вики медленно выпрямилась, держа книгу, которая упала к ее ногам заглавием вверх. «Макбет».

Утром Карл Бин тер руки, пытаясь их отчистить.

«Как леди Макбет», – подумала Вики, поднимая книгу.

Из-за чего старик так тревожился? Но леди Макбет оттирала руки из-за чувства вины, а не из-за тревоги. Почему Карл Бин чувствовал себя виноватым? Его скользкий племянник что-то натворил? Возможно, но Вики в этом сомневалась. Она могла поспорить, что Карл Бин из тех людей, которые берут на себя полную ответственность за свои действия и ожидают от остальных того же. Если он чувствовал себя виноватым, значит, он сам сделал что-то не то.

Вики все еще не могла поверить, что Бин – убийца. Хотя какое значение имеет ее вера?

Большинство убийств совершают люди, знакомые с жертвой.

Прочно укоренившиеся религиозные убеждения много раз на протяжении человеческой истории оправдывали кровопролития.

Не мешало бы проверить Карла Бина, просто на всякий случай. Старик не состоял ни в одной из канадских команд, но Бин – европейское имя, и, хотя он говорил без акцента, это еще ничего не доказывало.

– Вы уверены, что с вами все в порядке? – спросила Берти, когда Вики повернулась к ней. – У вас какой-то, ну… странный вид.

Вики поставила «Макбета» на полку.

– Мне нужно посмотреть списки европейских команд стрелков. Немцев, голландцев…

– Думаю, вам лучше посидеть с холодным компрессом на голове. Дело не может подождать до завтра?

И в самом деле, нет причин так торопиться.

– Не может.

Вики спохватилась, не успев покачать головой. Перед ее мысленным взором стоял старик, снова и снова потирающий руки.

– Нет, не может.

Шторм понюхал воздух, присев на краю леса, откуда он наблюдал за старым сараем Бина. Человек из черно-золотого джипа был в сарае один. Травоядный остался в доме.

Самый прямой путь к сараю лежал через поле, но, хотя темнота укрыла бы его, Шторм не собирался так подставляться. От леса к дороге тянулся старый забор, проходивший всего в двадцати метрах от сарая. Неровная линия деревьев и кустарников разбивала ночь на хаотические узоры. Уверенный в том, что даже другой вервольф вряд ли бы его заметил, Шторм быстро двигался среди переплетения движущихся теней. Ему захотелось броситься в погоню за метнувшимся прочь кроликом, но он сдержался: сегодня он охотился на более крупную дичь.

Ни в списках спортсменов Восточной, ни в списках спортсменов Западной Германии Карл Бин не значился.

Вики вздохнула, листая папку в поисках списков команд Нидерландов. Когда она закрыла глаза, все, что она видела, – это маленькие черные буковки на белых листах.

«В наши дни люди легко переезжают с места на место, и Бин может быть откуда угодно. Может, следует двинуться в алфавитном порядке».

В алфавитном порядке…

Вики тупо уставилась на страницу, не замечая ее.

Сердце забилось неестественно громко. Она снова видела ряды цветов, слышала мужской голос: «Здесь все цветы от эй до зи, от альфы до омеги».

Зи.

Канадцы произносили последнюю букву алфавита как «зед».

Американцы говорили «зи».

Вики потянулась к папке с информацией об олимпийских сборных США, уже уверенная в том, что найдет.

Генри стоял в тени прихожей, слушая, как Селуччи терпеливо объясняет Дэниелу, что сейчас слишком темно, чтобы играть с фрисби. Он не думал, что этот смертный относится к людям, которых заботят дети, но, с другой стороны, он вообще мало думал об этом человеке. Очевидно, нужно исправить упущение.

Селуччи был близок с Вики, был ее хорошим другом, коллегой, любовником. Хотя бы через Вики они продолжат контактировать, поэтому ради безопасности стоит четко очертить границы их взаимоотношений.

Как и большинство ему подобных, Генри предпочитал минимальные, контролируемые контакты с миром смертных. Майк Селуччи не относился к типу людей, с которыми Фицрой обычно общался. Он был слишком…

Генри нахмурился. Слишком честным? Слишком сильным? Не это ли привело к падению принца – то, что он пренебрег честными и сильными ради слабых негодяев?

При жизни он пользовался преданностью таких людей, как этот. Теперь он не стал более малодушным.

Он вышел на свет.