Кровавый след. Зарождение и становление украинского национализма

Ответом на прожекты шестилетней давности и реализации ремейка стали три выстрела, раздавшихся 25 мая 1926 год на углу парижского бульвара Сен-Мишель и улицы Расина. (Через 9 дней! Завидная оперативность для ОГПУ! Что не скажешь о Ю. Пилсудском, который, к стыду НКВД, умер своей смертью – О.Р.). Доставленный в ближайшую больницу раненый мужчина скончался через 15 минут. Им оказался Симон Васильевич Петлюра. Эхо выстрелов молниеносно разлетелось по всей Европе. Не отошедшие от шокового государственного переворота в Польше украинцы погрузились в ещё не менее шоковое уныние. Надо признать, что к 1926 году реальным претендентом на украинскую булаву являлся С. Петлюра. С ним связывали надежды возвращения на Украину многие сотни тысяч бывших граждан Украинской народной республики. Именно под него и под его правительство, а также воинские структуры, которые им должны были быть созданы, разрабатывались планы Запада по уничтожению большевистской России, начальная агрессия которых должна была быть направлена на Украину. К этому времени она, а также Кубань и Дон были наиболее благополучными регионами для планирования вооружённой интервенции, так как содержали значительный людской резерв противников советской власти и, как следствие, потенциал возникновения и разрастания контрреволюционного восстания в рамках нового витка гражданской войны.

Похороны С. В. Петлюры

Ликвидация ярого врага Советов имела и непредвиденный эффект – объединительный спазм украинской эмиграции. По всей Европе начали создаваться комитеты и союзы памяти покойного. Вскоре развернулся объединительный процесс этих структур, соединивший в себе бывших политических оппонентов и классовых недругов. И всё это происходило на фоне гротескового гнева и обвинений «коварных» большевиков-террористов в «невиданном» преступлении – убийстве президента «свободолюбивой» и «независимой» Украины. Разразившаяся антисоветская истерия стала своего рода пропагандистской ширмой, за которой схватка за «украинскую булаву» развернулась с невиданной силой, поглотив в воронку событий всех признанных и непризнанных лидеров украинской эмиграции. И можно уверенно сказать, что именно тогда полковник Е. Коновалец и «закусил удила», погнав свою судьбу к заветной булаве.

К лету 1926 года в Европе сформировались четыре украинских политических центра, боровшихся за право представлять Украину в планируемом вооружённом походе Запада на СССР в 1927 году. При этом необходимо учитывать, что в своей политической деятельности лидеры украинской эмиграции руководствовались не столько своими национальными интересами, сколько интересами тех европейских деловых кругов, от которых были материально зависимы. Европейский политический менеджмент, в свою очередь, смотрел на украинских представителей исключительно через призму антибольшевистского противостояния и в случае оккупации Украины готовился привести их в обозе победителей с дальнейшим использованием в качестве колониальных управляющих. К указанным центрам относились:

1. «Петлюровский центр» – реакционный, авантюристичный и включающий в свои ряды наибольшее число эмигрантов. Однако с ликвидацией С. Петлюры потерявший национального лидера и политическую привлекательность. Свою деятельность выстраивал благодаря польским и румынским инвестициям при благосклонном сочувствии и моральной поддержке Великобритании. На территории Восточной Малопольши правительство УНР располагало учебными лагерями для военнослужащих, небольшими военизированными гарнизонами. В рядах вооружённых сил Польши проходили службы несколько сотен офицеров УНР, около 50 человек в середине 20-х годов проходили обучение в военной академии Польши в Варшаве, сержантский и рядовой состав насчитывал свыше 100 000 украинцев.

Правительство УНР во главе с А. Левицким предпринимало усилия по привлечению в свои ряды украинских эмигрантов в Чехословакии и во Франции. В этих странах были созданы соответствующие представительства (во Франции его возглавил генерал А. Удовиченко, в ЧСР – бывший посол УНР, в Бельгии – профессор Яковлев, а также политические деятели М. Славинский и В. Шульгин). Однако в чешских правительственных кругах петлюровцы не пользовались популярностью как союзники враждебной чешской политики Польши (события вокруг Верхней Силезии см. выше – О.Р.). Заключив весной 1920 года тайный договор с Польшей о передаче западных земель Украины Речи Посполитой, окончательно уничтожили свой политический авторитет и в последующем рассматривались как предатели интересов украинского народа. По этой причине политическое значение и влияние среди украинской эмиграции было посредственное (среди надднепрянцев и галицаев – негативное), чего нельзя сказать о военном авторитете В. Сальского и его министерства. В нём реально рассматривали фигуру военного диктатора и главы намечавшегося похода на Советскую Украину.