Кровавый след. Зарождение и становление украинского национализма

В отношении «ЦЕСУС» следует отметить, что в его происхождении была заинтересована чехословацкая контрразведка, так как предоставлялась возможность плотного контроля за пребывающей на территории страны эмигрантской молодёжью, а главное – подбирать и вербовать перспективную агентуру для последующего внедрения в различные политические объединения вероятного противника, к коим она относила прежде всего Польшу (по существовавшему тогда закону, окончившим чехословацкие высшие учебные заведения иностранцам работа в стране не предоставлялась). А для этих целей активно использовалась украинская молодёжь как с Галиции, так и с Речи Посполитой. Так, по сообщению агента Славутинского Отдела ГПУ Украины «Туба» от августа 1926 года стало известно: «…В марте 1924 г. Никита Шаповал призвал меня, познакомил с Евгеном Малонюком, призвал туда же Мухина, Чернуху, Дарагана и Загрывного и предложил нам организовать антибольшевистский студенческий съезд (выделено О. Р.). В то же время, приблизительно, с Малонюком и Мухиным, при участии 8–10 студентов (Гирского, Головко, Грима, Головинского) была организована группа украинской революционной молодёжи (У.Р.М., выделено О. Р.), стремящейся объединить студенческую внепартийную массу вокруг Н. Шаповала, на его платформе («Революционный социализм на Украине»). Мне, как члену редакции “Украинский студент”, было предложено войти в комитет У. Р.М. на должность секретаря). На первом заседании комитета, кроме меня, участвовали Довгало, Чернуха, Мухин, Малонюк. Докладчик был Мухин, который сообщил о получении 2000 крон (организационные расходы местной контрразведки, выделено О. Р.) на организацию от Шаповала и указал следующие задачи: захват через другие организации молодёжи правлений молодёжи для проведения бойкота “Сменовеховцам”, организация общего антирусского фронта подпольной молодёжи, связь с Украиной, поднятие настроения эмиграции…»[237].

В контексте антисоветской деятельности украинской эмиграции в ЧСР, в рамках общей политики западных правительств и спецслужб, представляют интерес мероприятия, разработанные политическими структурами украинцев и их западными кураторами из спецслужб ЧСР и Франции. В 1923 году между УПСР Н. Шаповала (украинской партией социал-революционеров) и Украинской радикальной партией (УРП) Льва Бачинского (с 1926 г. – Украинская социалистическая радикальная партия УСРП) был заключён договор и запущен в обиход лозунг о возвращении украинской эмиграции на Украину для свержения советской власти изнутри. На призыв откликнулись десятки тысяч соотечественников (бывших граждан УНР) и вернулись на родину по программе «сменовеховства» (выделено О. Р.). С уверенностью можно утверждать, что среди этих десятков тысяч были сотни завербованных агентов для внедрения в структуры партии, правительства, военные круги, на производство и т. д. По прибытии на Украину члены различных эмигрантских партий заявляли о своей беспартийности, но фактически продолжали поддерживать связи с однопартийцами и проводить в жизнь принятые решения по созданию антисоветского подполья за счёт репатриантов. Одним из кандидатов на должность руководителя штаба контрреволюции рассматривался Яков Максимович Зозуля, 1893 г.р. Раннее, до 1923 года, он возглавлял нелегальный центр чехословацкой разведки во Львове. И хотя считалось, что структура работала на чехов, реальным бенефициаром и спонсором центра являлись французы. Но деньги шли от них к чехам и через Н. Шаповала переправлялись Я. Зозуле. Когда разведывательный центр попал под оперативную разработку польской контрразведки, Я. Зозуля срочно покинул Львов и «ушёл» в ЧСР. Там он выступил в качестве сооснователя Украинского сельского союза и члена УПСР. Таким образом, Никита Шаповал уже тогда являлся агентом чешской и французской разведок, так как в такие «деликатные» дела привлекать «чужих» категорически запрещено (выделено О. Р.).