Кровные связи

Прошло ещё два дня, и мало-помалу боль отступала, но внутреннее чутьё подсказывало, что она вернётся. Джей не понаслышке был знаком с ней; за годы, что он боролся с недугом, пожирающим его мозг, он узнал её повадки и знал, что боль бывает безбрежной и глубокой, как океан. И, подобно океану, она умеет лгать: делать вид, что уходит, на время сдавая позиции, чтобы потом обрушиться волнами прилива, затопить и, в конце концов, победить. Джей с содроганием ждал новых приступов.

Постепенно они становились реже, а потом и слабее, и вскоре уже только одно беспокоило его: зубы. Тупая, ноющая боль ни унималась ни на минуту. Иногда она становилась режущей и острой, и в такие часы Джею казалось, что он уже сходит с ума.

* * *

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Мариука.

Они завтракали, собравшись вместе за столом. Впервые с начала болезни Джей ел со всеми, а не в одиночестве на диване. Лизбэт вела себя так же спокойно, как обычно, но Мариука то и дело искоса поглядывала на него.

– Нормально, – ответил он, – спасибо.

Мариука отложила в сторону ложку и тихонько кашлянула в кулак.

– Помнишь, я рассказывала о моём брате?

– Да, конечно.

– Сейчас Милош живёт на севере страны, в Имрусе. Он знаком с доктором, который занимается охотниками.

– В каком смысле?

– Ну, подробностей я не знаю, но он ищет способ лечения. Теперь мы уже точно знаем, что ты стал охотником… Я могу отправить тебя в Имрус к этому доктору, Дюнану, чтобы он попытался помочь тебе, пока ещё не слишком поздно.

Джей промолчал, вяло ковыряя ложкой кашу. Уехать? К чужим, незнакомым людям? Сейчас?

– Но Лизбет сказала, что лекарства не существует.

– Не существует, – подтвердила Мариука. – Но можно хотя бы попытаться… Облегчить симптомы. Замедлить процесс.

– Могу я подумать?

– Думай столько, сколько нужно, – ответила Мариука. Лизбет кивнула. – Никто не заставляет тебя ехать. Только тебе решать, что делать.

– Хорошо. Спасибо.

Джей отправил ложку в рот и тут же ойкнул, прижав ладонь к губам. Мариука напряжённо выпрямилась на стуле.

– Что такое? Тебе плохо?

Джей отнял ладонь от лица, посмотрел на неё и протянул к Мариуке, показывая окровавленные пальцы:

– Я себя укусил.

Он казался себе спокойным, но на последнем слове голос дрогнул. Встав с места, Лизбет обошла стол и присела перед Джеем на корточки.

– Дай-ка посмотрю.

Он открыл рот. В этот момент Ли походила на медсестру, и это вселило в Джея толику уверенности, будто спокойствие Лизбет передалось ему. Поднявшись на ноги, Лизбет рассеянно провела рукой по волосам:

– Зубы растут.

Джей посмотрел на неё.

– А?

– Я тебе, кажется, уже говорила, – произнесла она, – что ты меняешься. Не бойся. Однажды это закончится.

Джей рассмеялся так неожиданно, что сам удивился. Краем глаза он видел, как Ли приподняла брови, а Мариука, напротив, нахмурилась, но не смог пересилить себя и успокоиться. Смех вырвался из горла со сдавленным всхлипом и длился, пока не заболел живот, а на глазах не выступили слёзы, но и тогда Джей не перестал смеяться, скорчившись на стуле. Хохотал он до тех пор, пока Мариука не отвесила ему несильную, хлёсткую пощёчину. Резко замолчав, он потёр горящее лицо и прошептал:

– Извините. Я не нарочно.

Мариука привлекла его к себе, приобняв за плечи. Он ощутил её дыхание на виске, когда она склонила голову для поцелуя. Закрыв глаза, Джей опустил голову ей на плечо, чувствуя, будто делает шаг в бездонную пропасть. Слова, что он собирался, но не хотел произносить, кололи язык; понимая, что медлить дальше невозможно, Джей сказал:

– Думаю, мне лучше уехать.

Он не открыл глаза и поэтому не знал, как они смотрели на него и смотрели ли вообще. Женщины хранили молчание, и он тоже молчал, но чувствовал, что принял правильное решение.

Глава V. Бегство

1

С тех пор, как Джей согласился уехать, время для него тянулось очень медленно. Мариука не стала мешкать и в тот же вечер написала своему брату. Теперь они ждали ответа, который должен был прийти не раньше, чем через три-четыре недели, и даже воздух казался Джею напряжённым и густым.

Когда он задумывался о том, что ему предстоит оставить эту семью, покинуть этот дом и совершить долгое путешествие в неизвестность, у него обрывалось сердце. Он старался занять себя, чтобы не сидеть без дела, потому что иначе мысли неизменно возвращались к смутному будущему.

Лизбет одолжила ему несколько книг, и он коротал вечера за чтением, а днём помогал по дому. Мариука научила его обращаться с ножом, чистить и нарезать фрукты и овощи, под её присмотром он пытался и готовить несложные блюда. Но перемены – и грядущие, и нынешние, – не давали ему покоя; на душе тяжёлым камнем лежала тревога.