Кровные связи

– Потому что ты несовершившийся охотник. Твой внутренний Зверь ещё до конца не пробудился. Кроме того, мы с Кёном мешаем тебе учуять тех, кто слабее нас.

Кейси нахмурился, не до конца понимая сказанное Мирайей.

– Ну представь, – сказал ему старший, – что вокруг тебя в воздухе множество запахов, но два из них настолько сильны, что попросту перебивают собой остальные ароматы. И ты уже ничего не улавливаешь, кроме них. Так и с охотничьим чутьём. Нас же ты сейчас не чувствуешь просто потому, что уже привык к постоянному присутствию знакомой силы рядом и перестал её замечать. Правда, – добавил он, – со временем ты сможешь развить своё чутьё, и тогда от тебя не укроется вообще ничьё присутствие.

Кейси кивнул, внимательно слушая старшего.

Они прошли мимо старого завода – когда-то грозного и действующего, задымлённого, полного огня, электричества и пара, а сейчас парализованного, немого и разрушающегося от времени. От его стен отстала потрескавшаяся краска, обнажая красный кирпич остова. Окна были разбиты и заколочены фанерой и досками, явно наспех, кое-как, потому что ни этот завод, ни его сомнительное содержимое никому больше не были нужны. Чёрные от копоти трубы смотрели в небо и не видели ничего, кроме одинокой птицы, кружащей среди дождевых туч, сквозь которые не мог прорваться ни один луч солнца. И Кейси жаль было этот завод и этот город.

– Интересно, каким Блай был раньше, – сказал он, вновь пытаясь завязать разговор с парнями.

– Говорят, – негромко сказал Кён, – однажды в Блае четверо шахтёров вместе спрыгнули в самую глубокую шахту.

– И зачем они это сделали? – подавленно спросил Кейси, уже пожалев о том, что поднял эту тему.

Вместо Кёна ответил Мирайя:

– Чтобы их нищим жёнам и детям выплатили денежную компенсацию. И её в самом деле выплатили, только вот после этого все шахты, все предприятия и компании переписали рабочие договоры. С той поры за самоубийц денег больше не давали. А потом, уже после войны, всё стало ещё хуже. Во время военных действий округ Диас пострадал сильнее всего, и особенно не поздоровилось таким вот мелким обнищавшим городишкам. Заводы, шахты – всё закрывалось, война высосала их досуха… И тогда люди стали покидать его, а на смену им пришли крысы… Да ещё дикие охотники, – сказал Мирайя с ожесточением. – И никто не знает, сколько в Ладе таких, как Блай, забытых Светом мест. И сколько будет ещё. Однажды весь Лад превратится в мракобесово гнездо.

Мирайя сжал зубы и насупился. Повисло тягостное молчание. Испытывая неловкость, Кейси пинал мелкий камушек, отшвыривая его на пару шагов вперёд. Налетел очередной порыв ветра, и Мирайя втянул голову в плечи. Рассвело, и в скудном сером свете дождливого утра Кейси увидел тени, залёгшие под глазами Мирайи, и бледность его лица. Мирайя вынул из кармана брюк пачку сигарет. Пальцы его заметно дрожали, когда он закуривал.

– Ты как-то не очень хорошо выглядишь, – осторожно сказал Кейси.

Мирайя перевёл на него раздражённый взгляд, который сразу же смягчился.

– Я в порядке. Просто не выспался.

Кейси решил не спорить и чуток ускорил шаг, чтобы обогнать Мирайю, оставив парня наедине с его мыслями и сигаретным дымом.

Тем временем состайники вышли из покинутого города и двигались вдоль шоссе, ведущего в Новый Блай. Кейси не понимал, по какой причине они направляются в город. Может, Рэй велел Кёну сходить за покупками?.. Но нет, вряд ли их ответственный Рэйнес поручит Кёну такое серьёзное дело!

– Ты скажешь наконец, куда и зачем мы идём? – спросил он Кёна.

Тот оглянулся, комично изогнул брови в деланном изумлении:

– Зачем? Ты спрашиваешь, зачем?!

– Хорош выделываться, – одёрнул его Мирайя.

– А затем, – заявил Кён, не обратив никакого внимания на замечание Мирайи, – а затем, что мы будем добывать деньги!

Кейси сначала решил, что состайник шутит, и неуверенно улыбнулся. Но Кён хранил на лице торжественно-серьёзную мину. Кейси посмотрел на Мирайю: тот пожал плечами.

– Какие деньги? – поинтересовался Кейси.

Кён выразительно закатил глаза, как взрослый, которому задаёт очевидные вопросы глупый и навязчивый ребёнок:

– Обычные деньги, дружочек. Ресы. Хармы. Мы пришли, между прочим, пока ты болтал о ерунде.

Кейси вздохнул. Вздох получился глухой и утомлённый. Стариковский. Так вздыхали в его больнице "химики".

– И где мы вообще?

Ему ещё не приходилось тут бывать. Длинные ряды деревянных и стальных прилавков, множество их. Настоящий лабиринт. В отдалении высились длинные одноэтажные строения.

– Это что, рынок?..

– Да, главный рынок, – пробормотал Мирайя так тихо, что ветер едва не унёс его слова. – Тут в базарные дни торгует весь город.

– Как-то здесь неуютно, – пробормотал Кейси, разглядывая выцветший и облезлый мокрый плакат, косо налепленный на фонарный столб.

– Если найдёшь в Новом Блае хоть одно уютное место, отсыплю пять монет, – хихикнул Кён и юркнул в просвет между рядами.

– Эй, ты куда?! – крикнул Мирайя.

Но его уже и след простыл.