Круги ада. Восставшие миры

Я предлагаю вам посоветоваться с кзанрифом, прежде чем броситься очертя голову. Пока, — и на английском он добавил: — Будь здоров!

Флэндри отключил связь. На той же скорости он пересек Горы Адского Котла. Северные земли широко раскинулись внизу, лед сверкал, темными кляксами выглядели снежные бураны. Приборы предсказывали настоящий, мощный шторм. Это и понятно, зимой в здешних краях не обходится без сильных бурь. Да!

Стена мрака поднималась до самых небес. Прежде чем он попал в это царство мглы, почувствовал удар о борт и услышал вой ветра ураганной силы. Флэндри вошел туда, темнота и хаос заполнили все вокруг.

Корвет не должен был сунуться в такую заварушку. Ничто, кроме метеорологического самолета, не могло находиться здесь; остальные могут летать выше или на достаточном удалении. Но маленькая космическая ракета, ведомая первоклассным пилотом, который начинал свою карьеру в военно-воздушных войсках и участвовал в воздушных сражениях, может уцелеть и теперь.

Любые детекторы, действующие снаружи, должны потерять его.

Флэндри совершенно забыл об окружающем мире в борьбе за жизнь.

Через полчаса он освободился от пут темного царства и устремился в космос.

Тэлвин крутился, как гигантский глобус, на экранах обзора. Половина поверхности каждого полюса сияла зимней белизной; туманная дымка голубого океана между заснеженными вершинами казалась черной из-за контрастной игры света и тени. Флэндри помахал рукой.

— До свидания, — произнес он с новыми ощущениями. — Счастливо!

Измерители буквально выпалили: впереди их ожидают патрульные корабли.

Так близко от планеты и солнца нельзя развивать гиперсветовую скорость. Плотность вещества слишком высока, поэтому есть вероятность гравитационного рассогласования квантовых переходов. Состояние окружающей среды было вполне нормальным. Руки Флэндри плясали от волнения.

Переключение на вторичное состояние создало такое сильное поле, что корпус корабля зазвенел. Экраны изменили характер дисплея на компенсированный, сверхсветовой режим. Тэлвин исчез, Сайекх погас среди звезд. Воздух загудел. Палуба дрожала.

Через несколько минут порывистый — сигнал привлек внимание Флэндри к переговорному устройству.

— Вот как, — Флэндри размышлял вслух. — Один шкипер решил быть храбрым и последовал нашему примеру. Он также догадался войти внутрь шторма и счастливо миновал его, пристроившись в кильватер к нам. Иначе бы он не зарегистрировал наш постоянный пеленг. Мы движемся быстрее, но боюсь, что не удастся оторваться от него, а ведь он может послужить проводником и для других, тех, кто действительно способен догнать нас.

Диана шевельнулась. Все это время она сидела безмолвно. «Потеряна совершенно», — подумал Флэндри, когда смог наконец уделить ей немного внимания. Ее лицо выглядывало из-под тяжелой шапки волос.

— И у тебя есть какая-нибудь надежда? — спросила она потухшим голосом.

Он энергично работал с навигационными данными.

— Гонка с преследованием — это долгая гонка, — сказал он. — Я слышал о том, что в нескольких парсеках отсюда есть пульсар. Он может помочь нам сбросить с хвоста наших назойливых приятелей.

Она не ответила, лишь посмотрела назад, в космос. То ли она не знала, насколько опасен был пульсар, то ли ей было все равно.

XIX

Однажды, очень давно, зажглась голубая гигантская звезда, в 50000 раз более яркая, чем еще не родившееся наше солнце. Процессы развития продолжались много миллионов лет; потом водородное топливо, необходимое для сохранения первоначального равновесия, выгорело. Звезда коллапсировала. Моментальная вспышка — словно взорвалась целая галактика. Сверхновая звезда прекратила свое существование.

Такая энергия не могла быстро рассеяться. В течение веков сорванные взрывом верхние слои образовывали туманность, похожую на красное кружево. Она окружала ядро, дававшее больше рентгеновского излучения, чем света. Постепенно газы рассеялись, часть из них образовали солнце и новые планеты. Центральный шар, который остался, продолжал непрерывно сжиматься под действием собственного веса. Это продолжалось до тех пор, пока плотность вещества не достигла нескольких тонн на кубический сантиметр, а период вращения вокруг собственной оси не стал измеряться секундами. Все слабее и слабее он светил, белый карлик, черный карлик, нейтронная звезда…

Сжатые до степени, которая находится близ предела, допускаемого законами природы, атомы (если их можно так назвать) подошли к моменту окончательного преобразования. Начались фотонные вспышки, фотоны накачивались через искаженное пространство-время внутри и вокруг ядра нейтронной звезды и, обретя свободу, улетали со скоростью света.

Подозрительно регулярными были эти всплески радиоактивности, хотя очень медленно частота их, амплитуда и скорость ее нарастания отклонялись в сторону спада — как вспышки потухающего вулкана.

Это было дыхание пульсара.