Круглая Радуга (ЛП)

У нас есть слово, которое мы шепчем, мантра на случаи, которые грозят плохо кончится. Мба-кайере. Попробуй как-нибудь, может и тебя выручит. Мба-кайере. Это значит «меня обошло». Для тех из нас, кто пережил фон Трофу, это значит ещё и то, что мы научились пребывать вне собственной истории и наблюдать её, не слишком-то переживая. Малость шизоидно. Ощущение статистики нашего существования. Одной из причин отчего мы так плотно срослись с Ракетой, по-моему, было это острое осознание насколько подверженной случайностям, как и у нас, могла оказаться судьба Агрегата 4—так же зависела от мелочей… пыль попала в таймер и прерывает электрический контакт… плёнка жира, которую даже увидеть невозможно, жир от прикосновения людских пальцев, оставлен внутри клапана жидкого кислорода, вспыхивает от контакта с веществом и запускает реакцию—я сталкивался с такими случаями… дождь от которого разбухают втулки в сервоприводах, или попадает в переключатель: коррозия, замыкание, сигнал на заземление, преждевременный Brennschluss, и то, что полнилось жизнью, снова всего лишь Агрегат, Агрегат кусков мёртвой материи, ничего, что может двигаться или иметь какую-либо Судьбу—прекрати дёргать бровями, Скафлинг. Возможно, я тут стал малость туземцем, вот и всё. Побудь в Зоне ещё немного, так и сам начнёшь выдвигать идеи на тему Судьбы.

Крик снизу от болота. Птицы взмывают вверх, чёрным кругом, крупицы груботолчёного перца в этом небесном буайбесе. Малышня резко поостанавливались, оркестр духовых оборвался посреди такта, а Тирлич вприпрыжку вниз, где собрались остальные.

– Was ist los, meinen Sumpfmenschen?– Остальные, с хохотом подхватывают пригоршни грязи и начинают бросать их в своего Нгуарарореру, тот пригибается, уворачивается, хватает ту же грязь и швыряет в ответ. Немцы на берегу стоят помаргивая, вежливо ужасаясь такому отсутствию субординации.

Внизу, в дощатой загородке пара извозюканных элеронов вытарчивают теперь из болота, разделённые четырьмя метрами грязи. Тирлич, заляпанный, мокрый, его белая ухмылка опережает его на несколько метров, сигает через край досок в яму и хватает лопату. Момент становится грубовато торжественным: Андреас и Кристиан придвинулись каждый со своего бока, помогая ему скрести и отбрасывать, пока не отрылось полметра стабилизатора. Определённость Номера. Нгуарарореру наклоняется отереть грязь прочь, открывает часть опознавательного номера, белые 2 и 7.

– Аутаз.– И поугрюмевшие лица на остальных.

У Слотропа озарение: – «Вы ожидали der F"unffachnullpunkt»,– предполагает он, чуть погодя, с Тирличым– «пять нолей, верно? Хаа- ааах!» А я-то тя вычислил—

Вскидывая свои руки вверх: «Это безумие. Не думаю, что такая есть».

– Нулевая вероятность?

– Наверное, это зависит от числа поисковиков. Её ваши люди ищут?

– Не знаю. Я стороной прослышал. Нет у меня никаких людей.

– Schwarzger"at, Schwarzkommando. Скафлинг: предположим, где-то был алфавитный список, чей-то список, разведдонесение, допустим. В какой стране, неважно. Но предположим в том списке эти два наименования, Чёрный прибор, Чёрная команда, оказались в нём, бок о бок. Вот и всё, алфавитное совпадение. Нам бы уже не требовалось быть реальными, как и прибору, верно?

Болота тянутся вдаль, с заплатами света под молочной облачностью. Отрицательные тени мерцают белым по краям всего: «Ну тут и без того жуть, Полковник»,– грит Слотроп,– «от вас никакой помощи».

Тирлич смотрит в лицо Слотропу с чем-то вроде улыбки под своей бородой.

– Окей, ну и кто же тогда ищет?– Говорит загадками, не хочет дать ответа—или этот птах хочет по-плохому.– Тот майор Марви,– предполагает Слотроп,– а и этот Чичерин, тоже!

Ха! Это сработало. Как в козырянии, как от прищёлка каблуков, лицо Тирлича переключилось в полную нейтральность: «Вы меня весьма обяжете»,– начинает он, потом решает сменить тему: «Вы были в Миттельверке. Как люди Марви ладили с Русскими?»

– Как закадычные друзья типа вроде как.

– У меня такое чувство, будто оккупационные Силы только что заключили договорённость о народном фронте против Schwarzkommando. Я не знаю кто вы, ни направления устремлений. Но они пытаются прихлопнуть нас. Я только что из Гамбурга. Там у нас неприятности. Они попытались выдать это за нападение ПеэЛов, но за всем стояло Британская военная администрация и им содействовали Русские.

– Очень жаль. Могу я чем-то помочь?

– Не будьте опрометчивы. Подождём, увидим. Всё, что сейчас о вас известно всем, это что вы помелькиваете.

Ближе к сумеркам чёрные птицы спускаются, их миллионы, усесться на ветвях ближайших деревьев. Деревьям тяжко от чёрных птиц, ветви подобно отросткам Нервной Системы утолщаются, глубже в щебетливую нервную сумеречность, в ожидании какого-то важного сообщения...