Круглый год. Детская жизнь по календарю

Главные природные персонажи в календаре Покровского – птицы, и такое предпочтительное внимание к пернатым проявил не только он, но и большинство натуралистов – от Кайгородова до Бианки и Скребицкого. Отчасти это объясняется тем, что многие из ученых были орнитологами и изучали сезонные перемещения птиц, но дело не только в научной специализации. Образы птиц в календарях природы отражали традиционное представление о птицах как медиаторах между человеческим и божественным миром. Народная культура наделяла птиц способностью приносить весну и обновление природы (с этой целью дети закликали жаворонков)[176]. Натуралисты выстраивают природоведческую последовательность обратно мифологической: сначала наступление весеннего сезона, потом появление птиц. Хотя все пернатые персонажи в календарях природы имели видовую определенность (с указанием латинских названий), в их образах проглядывают мифологические черты крылатых вестников богов[177].

Использование метафорики в «Календаре природы» Покровского не только было художественным приемом, но и отражало натурфилософское мировоззрение русского ученого, видевшего связь между действием природных сил и развитием человека (духовным и физическим). Склонность к художественному письму и научный интерес к первоначальным этапам истории человека подвигли Покровского к написанию научно-фантастических книг о первобытных людях. Его повесть «Охотники на мамонтов» (1937) стала советским бестселлером.

Тяга к художественной образности, отличавшая манеру ученого-натуралиста, не служила заменой наблюдательности и научной точности[178]. По его убеждению, развивать эти качества надо со школьных лет. Покровский большое значение придавал организации фенологических наблюдений, обучая школьников навыкам такой работы. Назначение своего издания он видел в том, чтобы

читатель сам присмотрелся к этим изменениям, чтобы он научился сам разбирать этот удивительный природный календарь, подслушивать неустанную поступь природы и никогда не прекращающееся биение жизни всюду: и в городе, и за городскими стенами, среди темного леса, над водною гладью реки, над туманным болотом, среди палящего летнего зноя и морозного дыхания зимы[179].

Фенологический материал, материалистическое мировоззрение и практическая направленность помогли «Календарю природы» Покровского пережить идеологические передряги 1920–1950‑х годов. Советские переиздания календаря (их было несколько до 1958 года) потребовали переработки, в результате которой метафорики стало меньше, воспевание матери-природы ушло совсем, зато появился практический материал для учителей сельских школ и организаторов кружков натуралистов[180].

Календари природы. Досоветские и советские издания

Кружки юных натуралистов, открывавшиеся в первые годы советской власти, во многом продолжали традиции русской фенологической школы, а руководителями этих кружков были те, кто учился у старых профессоров-фенологов. Дети и подростки, которым выпало жить в эпоху юных пионеров и юных безбожников, получали возможность заниматься в юннатских кружках фенологическими наблюдениями и природоведческими практиками, которые заметно отличались от магистральной линии советского воспитания[181].

КАЛЕНДАРИ ДЛЯ ГИМНАЗИЙ И НАРОДНЫХ ШКОЛ

Печатные календари для школ появились в связи с необходимостью помочь ученику и учителю в организации учебной деятельности и досуга. Школьный календарь широко практиковался в европейских учебных заведениях, выполняя одновременно роль справочника по общим вопросам обучения и дневника для ежедневных учебных записей. В России такие календарные издания для школьников были большой редкостью; не имели их в пользовании и педагоги, работавшие в гимназиях, земских и церковно-приходских школах. Составитель педагогического календаря 1890‑х годов отмечал новизну подобного издания в родном отечестве:

Недостаток в нашей педагогической литературе справочных книг по разным отраслям учебно-педагогического дела побудил нас предпринять составление настоящего календаря. Потребность для каждого учителя, особенно провинциального, иметь под рукой сборник необходимых для него сведений осознан на Западе давно, и там существует множество подобного рода изданий[182].