Круглый год с литературой. Квартал первый

«Баратынский принадлежит к числу отличных наших поэтов. Он у нас оригинален, ибо мыслит. Он был бы оригинален и везде, ибо мыслит по-своему, правильно и независимо, между тем как чувствует сильно и глубоко». Это тоже из черновика, созданного Пушкиным, как полагает большинство исследователей, Болдинской осенью 1830-го, но из полноценного куска его – из вполне законченного предисловия, за которым начинается незавершённый анализ поэзии Баратынского.

А такое определение сути творчества почитаемого Пушкиным поэта, которому Автор доверил бы перевод Татьяниного письма, раскрывает, мне кажется, и суть этого доверия: Татьяна оригинальна, она мыслит «по-своему, правильно и независимо, между тем как чувствует сильно и глубоко». Вот главное, что хотел передать в своём переводе письма Татьяны с французского Автор и что, кроме него (а, может быть, и лучше него!), мог бы сделать один только Баратынский!

Подлинной кульминацией их дружбы стала книга 1828 года «Две повести в стихах», куда вошли «Граф Нулин» и «Бал». Ни с кем больше совместных книг Пушкин никогда не издавал.

Не трудно понять, почему Пушкин решился на такое соседство. «Сиё блестящее произведение исполнено оригинальных красот и прелести необыкновенной. Поэт с удивительным искусством соединил в быстром рассказе тон шутливый и страстный, метафизику и поэзию», – пушкинский отзыв о «Бале» 1828 года тоже, как я уже замечал, незакончен, но приведённая цитата из него показывает, что Пушкин почёл за честь для себя выступить под одной обложкой с Баратынским.

Евгений Абрамович Баратынский скончался 11 июля 1844 года.

У него много прекрасных стихов. Привожу одно из моих самых любимых:

Нет, обманула вас молва,
По-прежнему дышу я вами,
И надо мной свои права
Вы не утратили с годами.
Другим курил я фимиам,
Но вас носил в святыне сердца;
Молился новым образам,
Но с беспокойством староверца.

* * *

Что Анри Труайя – псевдоним Леона (Льва) Аслановича Тарасова известно довольно широко от самого писателя, который почти во всех своих интервью возвращается в детство или в юность.

Жил он поначалу в Москве в доме на углу Скатерного и Медвежьего переулков в богатой армянской семье.

После революции семья бежала в Кисловодск, а затем из Новороссийска в Константинополь. Из Турции все уехали во Францию и осели в Париже.

Первый роман «Обманчивый свет» был опубликован в 1935 году под псевдонимом, который и прославил писателя. Хотя Тарасов не думал сперва менять фамилию, но на этом настоял издатель. По его словам, фамилия Тарасов ввела бы читателя в заблуждение. Читатель решил бы, что ему предлагают переводной роман.

Уже в 1938 году Труайя за роман «Паук» удостоен Гонкуровской премии. Всего он написал около 100 томов литературных произведений. Получив последовательно звания командора ордена искусств и литературы, командора Национального ордена заслуг, командора Большого креста ордена Почётного легиона.

Разумеется, что Труайя – член Французской академии.

Должно быть, у нас особый интерес к этому писателю. Ведь он так заинтересовался русской культурой, что создал романизированные биографии Достоевского, Пушкина, Лермонтова, Льва Толстого, Гоголя, Чехова, Тургенева. Горького, Цветаевой, Пастернака. А его интерес к русской истории сказался в романах «Екатерина Великая», «Александр I», «Иван Грозный», «Николай II», «Григорий Распутин», «Борис Годунов», «Павел I».

Всё это, подчёркиваю, – романы.

А ведь кроме российской тематики он разрабатывал и другую. И тоже писал романы. Написал мемуары, которые назвал очень точно «Моя столь длинная дорога». Жизненный его путь и в самом деле оказался очень длинным – 95 лет. Умер 2 марта 2007 года. Родился 1 ноября 1911-го.

3 МАРТА

Илья Зверев – фамилия, мне известная с детства. Очень часто встречалась в газетах и журналах.

А у меня ещё была книжка этого писателя «Что за словом?» (1965) с предисловием Корнея Ивановича Чуковского.

Лично я познакомился с ним, родившимся 3 марта 1926 года, именно в этом – 1965-м: просил у него материал для журнала «Семья и школа». Он обещал, но попросил, чтобы я через некоторое время позвонил – напомнил. А, может, он к этому времени уже даст мне материал.

Я позвонил. Хотя уже в «Семье и школе» не работал. Работал в журнале «РТ-программы». Решил: если он написал: уговорю его отдать в «РТ».

Но телефонный собеседник сказал, что Илья Юрьевич сейчас в больнице. А ещё через некоторое время звонить не было смысла: я прочитал некролог. Он умер в 1966 году.