Кругосветное счастье

— Вы помните, что мы с Исавом и Сидом поселились в Сан-Франциско. Исав выучился и получил работу компьютерщика. Мы сняли хорошую квартиру. Сид пошел в школу. Я подыскивала работу. Мы решили с Гомером еще перед отъездом из России, что наш роман кончен навсегда. Он обещал, что не станет разыскивать меня. Я поклялась, что напишу ему только через десять лет. Через десять лет, когда, может быть, мы совсем успокоимся. Я старалась не думать о Гомере. Ходила на курсы английского языка. Даже с друзьями старалась не переписываться и не перезваниваться, чтобы не бередить рану. Даже с Арамом, моим любимым братом, мы не говорили о Гомере, когда я звонила ему в Иерусалим. Только иногда я срывалась…

— Ты однажды звонила из Сан-Франциско. Но не могла говорить. Заплакала. Повесила трубку, — сказала моя жена.

— Да, однажды. Словом, эта мука продолжалась около двух лет. Исав страдал не меньше. А может быть, еще сильнее. Наконец он не выдержал. Мы объяснились. Можете себе представить, как нам далось это объяснение. «Ты должна позвонить Гомеру. Кто знает, ведь прошло больше двух лет», — сказал Исав. Я знала. Гомер ждал меня. Исав послал ему вызов. Гомер прилетел к нам. Я решила уехать в Москву с Гомером. Мы развелись с Исавом. Надо было решать, с кем останется Сид. Ни я, ни Исав не давили на него. Он был большим мальчиком, почти бар мицвой. Должен был решать сам. Он выбрал отца. Мы договорились с Исавом, что на каникулы Сид будет приезжать ко мне. Представляете! После всего, что с нами было в отказе, снова оказаться в Москве! Конечно, я безумно скучала по Сиду. Но я была счастлива. Мы не могли жить друг без друга. Правда, Гомер?

Гомер улыбнулся и поцеловал Лию в шею.

— Поначалу приходилось тяжело. Литература не давала никаких заработков. Гомер пошел работать на автостанцию мойщиком. Я научилась делать маникюр. Моими клиентками были богатые дамы из «новых русских». Постепенно литературная жизнь приходила в норму. В новую норму. Гомер попробовал себя в жанре научной фантастики. Получилось. Первый его роман о пересадке человеческих генов шимпанзе разошелся мгновенно. И пошло-поехало. Теперь он знаменитый фантаст. Не хуже Пелевина или братьев Стругацких.

— Читали, читали твои романы, Гомер. Занимательно, ничего не скажешь! А вот что рядом с тобой наша театральная прима в качестве личной музы обитает, даже не догадывались! — это сказал я.

— Исав с Сидом переехали в Израиль. Сначала они жили в Иерусалиме у моего брата Арама. Сид закончил школу. Отслужил в армии. Теперь учится в университете. Исав живет с ним. Так и не женился во второй раз. Мы прилетели из Москвы только вчера. Договорились встретиться с Исавом и Сидом в этом кафе. Какое совпадение, что и вы тут оказались!

— Так вы ждете их здесь? — спросила моя жена.

— Ну да! С минуты на минуту, — сказала Лия. — Они еще не видели Давида.

Мы заторопились уходить. Было бы слишком много для одной встречи. Или и в самом деле есть и у людей шестое чувство?

Мы попрощались. Я записал их адреса-телефоны. Они — наши. Я посмотрел вниз. К Ущелью геенны от Оливковой рощи наискосок склона спускалась человеческая фигурка. Мы крикнули, чтобы наш адрес дали Исаву и Сиду — вдруг соберутся в Америку. Солнце палило вовсю. Начинался жаркий день Иерусалима. Мы вернулись в нашу келью, схватили рюкзак, бутылку воды и карту — пора было отправляться на экскурсию к Мертвому морю. Когда я запирал чугунную калитку, справа, как раз откуда мы вернулись, раздался взрыв. Мы бросились назад к ресторанчику, где только недавно встретились с Лией и Гомером. Туда, где полчаса назад в детской бело-голубой коляске играл с разноцветными целлулоидными шарами маленький Давид. Играл и гулил на языке детей, ангелов и птиц. Ресторанчик был охвачен пожаром. Выли сирены. Место было оцеплено полицейскими. Санитары переносили жертвы в машины «скорой помощи».

Назавтра в газетах появилось сообщение: «Молодая палестинская женщина, мать трехлетней девочки и годовалого мальчика, взорвала себя бомбой, убив восемь и ранив одиннадцать посетителей и служащих ресторана. Среди убитых была мать с грудным ребенком. Террористка оставила заявление, записанное на видеопленку: „Моей давнишней мечтой было превратить мое тело в смертельную шрапнель, направленную против сионистов, и постучаться в двери рая расколотыми черепами наших заклятых врагов“».

Январь 2004, Провиденс

В камышах

Славненькая у нас подобралась компаньица: Лиловый, Челюсть, Смычок, Скалапендра, и я — Рогуля (или Рыгуля смотря по обстоятельствам).