КРУК

– Бон! – сказал возвратившийся в кресло рядом с Чановым Кульбер, глаза Николая Николаевича победно сверкали. – Ваш друг не улетит с вами в Москву! Он останется здесь!.. Придется вам начинать журнал «Фонарь» одному.

Затем объявил по-английски:

– Джентльмены, нам пора на коллайдер!

Кайо и японец остались в баре. А Кульбер и Кафтанов вместе с Кузьмой и Василием вышли из стекляшки и сели в белый микроавтобус с голубой надписью CERN на борту. Автобус выехал за ворота и отправился… вообще-то, во Францию.

Дорога была сухой и чистой, даже скучной, через пограничный пост микроавтобус проскочил без остановки. Далше шел такой же, как в Швейцарии, лес, дальше его сменило непаханое поле… Дорога свернула в поле. Вдали синел сплошной забор, из-за него торчали яркие, как детские кубики, строения, а еще дальше высилась ажурная черная вышка – лифт в шахту. Кульберу, Кафтанову и Кузьме с Васей за забором выдали белые каски. «Как на Дубровке…» – поежился Чанов, вышел из автобуса, вдохнул чистого воздуха, и что-то кольнуло на дне вдоха.

Вблизи детские кубики превратились в гигантские металлические коробки-ангары, в которых собирали детекторы. Эти штуковины были похожи на турбины какого-нибудь Днепрогэса (только без лопастей) или на тысячекратно увеличенные роторы-статоры в школьной лаборантской комнатке – еще и с бездной мелких подробностей. Внутри детекторов, как муравьи в недрах огромного цветка, шныряли рабочие в синих робах и разноцветных касках. Напряженная работа шла почти бесшумно.

Кафтанов с воодушевлением принялся объяснять, показывая пальцем то влево, то вправо, то вверх. Кузьма с удовольствием смотрел на этого солидного, немолодого дядю с каской на макушке, как-то было видно, каким славным мальчиком был он в детстве… Во всяком случае Кузьма – видел. Еще он снова вспомнил про подзорную трубу, интересно, что разглядывал Кафтанов на склонах Юры?.. Может, у него там домик в складке между холмов? И жена в окно смотрит…

Отдельные детали конструкций Кафтанов называл «вон та железяка», поглядывая на Кузьму, да и на Васю снисходительно, как морской волк на экскурсию пионеров в машинном отделении крейсера «Аврора». Кузьме это было приятно. Как-то по-человечески было. Кафтанов рассказывал про контуры сверхпроводимости, про жидкий гелий и про «базоны Хиггса», которых пока что никто не обнаружил, но ЗДЕСЬ попытаются поймать. Рассказывал про антивещество, про черные дыры, про юность вселенной и гравитацию… Объяснял попутно и с тем же энтузиазмом технические подробности: что детектор ATLAS собирают пока что на поверхности, а когда он пройдет стендовые испытания, его снова разберут и отправят грузовыми лифтами на сто метров под землю (Кафтанов указал пальцем себе под ноги). И только после в одном из залов коллайдера соберут детектор заново. И уж тогда (если все сойдется и не обнаружатся «лишние детали») запустят в рабочем режиме…

Кузьма собирал когда-то для бабушки Таси часы-ходики из конструктора, купленного отцом. Отец считал, что детям надо дарить не игрушки, а инструменты или заготовки для реальных вещей. Только когда бабушка умерла, Кусины ходики остановились – некому стало поднимать гирьку в форме еловой шишки… А «лишних деталей» при сборке, помнится, было порядочно…

Чанов охватил взглядом это чудовище – детектор ATLAS. Уж при его-то сборке-разборке-сборке лишних деталей наверняка обнаружится вагон и маленькая тележка.