Крушение Германской империи. Воспоминания первого канцлера Веймарской республики о распаде великой державы, 1914–1922 гг.

8 июля 1917 года. Вчера с утра до ночи заседания. После обеда межфракционное заседание. Мы сговариваемся об общей декларации и достигаем полного единения по вопросу о ее редакции. Тогда как в предшествующем обсуждении говорилось только о переменах в составе правительства, теперь из этого выросла парламентарная система. Разумеется, я за нее, однако опасаюсь, что немедленное проведение ее со всеми последствиями невозможно. Заседание назначается на воскресенье в 12 часов, потому что национал-либералам нужно время на подготовку своего «падения», если оно вообще возможно в вопросе о целях войны.

9 июля 1917 года. Вчерашний день был снова очень богат событиями. Выяснилось, что представители национал-либералов действовали до сих пор не по поручению фракции, а на собственный страх. Национал-либералы должны принять решение 9 июля. Эрцбергер оказался в состоянии сообщить следующее: военный министр фон Штейн по телефону вызвал Гинденбурга и Людендорфа в Берлин. Их присутствие необходимо-де, «потому что здесь происходят изумительные вещи». Бетман-Гольвег мигом пронюхал об этом. Так как император тоже приехал в Берлин, Гольвег распорядился перехватить его на вокзале и немедленно направился к нему. Тем самым он победил. Он спросил императора, что нужно в Берлине обоим военачальникам; у рейхстага нет разногласий с военной администрацией, что же касается политического расхождения, что это дело его, канцлера, а не тех двоих. Вслед за этим император отослал Гинденбурга и Людендорфа обратно. Кстати, Гинденбург и Людендорф обратились к нему, Эрцбергеру, и довели до его сведения, что они охотно переговорили бы с лидерами фракций. Во избежание споров о компетенции желательно, может быть, устроить эти переговоры не в рейхстаге, а в помещении Генерального штаба. После этого в бюро партии пришел офицер и обратился к Эберту с вопросом о том, не желает ли он вместе со мной поговорить с Людендорфом. Эберт обещал и телеграфировал мне. Вечером мы встретились в отеле «Эксцельсиор», Гинденбург и Людендорф уже уехали.

10 июля 1917 года. В Главной комиссии Штреземан жестоко напал на канцлера. Канцлер отвечал необычайно находчиво. Если думают, что он, канцлер, мешает, пусть это скажут прямо. В остальном: внутренний строй не может быть организован наподобие английского или французского (парламентаризация); это очень затруднено федеративным устройством государства. Давид снова говорил очень хорошо, хотя ничего нового уже нельзя было сказать. Ввиду интереса заседания я единолично отменил конституционную комиссию, назначенную на 10 часов. После обеда снова междуфракционное совещание. Мирные драки при обработке декларации. Национал-либералы сидят и совещаются до 6 часов. Они отклоняют участие. Им важно прежде всего убрать Бетман-Гольвега, остальное им пока безразлично.

Император «борется с собой»