Крушение Германской империи. Воспоминания первого канцлера Веймарской республики о распаде великой державы, 1914–1922 гг.

Но, высмеивая демократические лозунги западных государств, я должен считаться и с нашими внутренними событиями. Так как я отклоняю для Германии и Бадена западный парламентаризм, то я должен был бы сказать баденскому, германскому народу, что я понимаю его нужды, но что учреждения не являются целебным средством. Так я вступаю на платформу, при которой пути, коими я хочу идти, остаются в моих руках, а баденцы охотно позволяют вести себя, когда чувствуют, что их заботы и нужды поняты. На ту же точку зрения я становлюсь в вопросе о мире. Я хотел только указать тот дух, которым должен быть проникнут наш подход к этому вопросу, в противоположность властвующим в западных государствах. „Как“ для меня во всем этом тем важнее, чем труднее определить „что“, ибо и я, конечно, желаю возможного использования наших успехов, и в противоположность так называемой резолюции о мире, этому гнусному продукту страха и берлинского безделья, я желаю возможно больших компенсаций убытков для того, чтобы после войны мы не стали слишком бедны. Мой взгляд здесь не вполне совпадает с твоим, ибо я еще не нахожу, чтобы о Бельгии следовало сказать больше, чем уже сказано. Враги знают достаточно, и перед лицом такого хитрого и умного противника, как Англия, Бельгия есть единственный объект компенсации, которым мы располагаем. Это было бы иначе, если бы уже были налицо предпосылки прочного мира. Но Ллойд-Джордж и Клемансо сожгли все мосты к нему. Вот тебе аутентическое толкование моей речи, которая в сотнях экземпляров, в качестве летучего листка, распространена министерством для осведомления народов. Прилагаю к письму 6 экземпляров. Еще раз благодарю тебя за все то дружеское, что содержит твоя статья и твое письмо. Скажу еще только одно: речь представляет собой одно целое: кто опустил начало, не поймет конца, и наоборот. Я очень дурного мнения о моральном уровне людей, стоящих во главе неприятельских государств, и об ужасной неспособности их народов понимать. Нам приходится бороться с низостью душ, позорнее которой не было никогда. Мы же грешим глупостью, ибо пангерманизм и резолюция о мире одинаково глупые явления. По крайней мере, в той форме, в какой они выступают перед нами. А кроме того, и у нас достаточно низости, но она менее сознательна, менее грех против святого духа. Когда нам удастся увидеться, сказать не могу. Путешествие по железной дороге не доставляет больше удовольствия, а в холода особенно. Надеюсь, весна сведет нас. До тех пор будь здоров и прими сердечный привет от искренно преданного двоюродного брата Макса».

«Свободная газета» предпослала письму следующее введение: «Для оценки подлинного характера нового германского рейхсканцлера-принца и его демократического миросозерцания мы печатаем следующее письмо принца Баденского, которое заслуживает особого интереса ввиду нового германского предложения о мире. Документ показывает, какую цену следует придавать этому предложению. В качестве эпиграфа к этому письму мы желали бы поставить выдержку из речи, произнесенной его великогерцогским высочеством господином канцлером в рейхстаге 5 октября, гласящую: „Что касается меня лично, то мои прежние, пред другим кругом слушателей произнесенные, речи доказывают, что в моих представлениях о будущем мире не произошло никаких изменений с тех пор, как я облечен руководством делами рейхстага“».