Крушение Германской империи. Воспоминания первого канцлера Веймарской республики о распаде великой державы, 1914–1922 гг.

Следующая неделя была полна душной напряженности. Все предчувствовали новые взрывы. Непосредственным поводом к новым вспышкам кровавой распри послужила борьба за роспуск или, по крайней мере, сокращение так называемой «дивизии народного флота». На городского коменданта Вельса, которому было поручено очищение захваченного матросами дворца, внезапно напали несколько сот матросов и арестовали его вместе с сотрудниками. В то же время государственная канцелярия была окружена матросами, и таким образом было арестовано правительство. Я сидел за столом в одном знакомом доме, и, когда в 4 часа дня хотел отправиться в государственную канцелярию, меня вовремя удержал приехавший аккуратно в назначенное время шофер. «Не уходите отсюда, правительство захвачено, матросы взбунтовались, на телефонной станции поставлена стража, нельзя ни войти, ни выйти из государственной канцелярии». Не слишком приятно пораженный, я спросил: «Как же вы выехали оттуда, если там все занято?» — «Меня спросили, куда я хочу ехать, я ответил, что должен ехать за вами; тогда один из матросов сказал: ну, тогда поезжайте скорее, его-то нам и не хватает». Мои попытки снестись с государственной канцелярией по телефону были тщетны. Тогда я позвонил военному министру Шейху, чтобы попросить его освободить правительство. Затем, по счастью, я вспомнил, что в государственной канцелярии есть городской телефон, по которому можно говорить, минуя центральную станцию канцелярии, — № 998. Через две минуты я говорил с Эбертом. Он рассказал мне, что произошло. Я сообщил ему, что уведомил министра Шейха и просил об освобождении. Между тем Эберту уже тоже удалось установить связь с внешним миром. Со времени войны в государственной канцелярии остался неизвестный ворвавшимся аппарат и провод к Главному командованию, который также не проходил через центральную станцию. Благодаря этому Эберту удалось прежде всего снестись с воинскими частями, которые под начальством генерала Лекиса только что вернулись с фронта и были на стороне правительства. К вечеру перед зданием канцелярии и позади него появились войска, прибытие которых заставило матросов, после шумных переговоров, удалиться. Таким образом, не будь прямых телефонных проводов, горсточка вооруженных людей могла бы сбросить правительство.

Однако комендант города Вельс и его сотрудники все еще оставались под арестом у матросов, которые отвели их в погреб. Перед вечером предводитель матросов Радке заявил сам, что он не ручается за жизнь Отто Вельса. Насколько движение разрослось, указывает то, что была сделана попытка захватить «Форвертс». Так как Вельса ни в коем случае нельзя было оставлять без помощи, ночью — я давно уже вернулся в государственную канцелярию, в то время как «независимые» члены правительства ушли из нее, — мы отдали приказ военному министру Шейху освободить коменданта города. Вследствие этого, после бесполезных попыток к миролюбивым переговорам, утром в сочельник началась борьба за берлинский дворец. Этот кровавый сочельник еще очень жив в памяти. Орудийная стрельба повредила часть фасада. Новые переговоры привели, наконец, к окончанию сражения и освобождению Вельса. Потери были значительны с обеих сторон. Семьдесят, если не более, трупов лежало в сочельник на улицах Берлина.

Во время борьбы радикальные вожаки прилагали, казалось, усилия к прекращению гражданской братоубийственной войны. Но 25-го борьба вспыхнула снова в то время, как поднятые революционными старшинами массы осаждали и штурмовали здание «Форвертса». 26-го эта новая осада была прекращена. Следующие дни были посвящены, так сказать, генеральному смотру сил обеих сторон. Гигантскими демонстрациями социал-демократы показали, как мало тревожат их сторонников кровожадные бунтовщики. В это же время состоялась 1-я общегосударственная конференция спартаковцев, на которой Роза Люксембург и Карл Либкнехт остались в меньшинстве, побежденные сверхрадикальным течением. В то же время «независимые» ушли из правительства, заявив, что не желают нести ответственность за кровопролития, которые были, однако, вызваны их собственными сторонниками. Ввиду этих событий прусское правительство постановило сместить независимого президента полиции Эйхгорна, который, узнав 24 декабря о борьбе вокруг дворца, лично предложил спартаковским организациям некоторых предприятий, как Шварцкопф и другие, прекратить работу и взять в полицейском президиуме оружие. Характерно для Эйхгорна, что он в это время получил жалованье от московского информационного бюро РОСТА. 5 января на место Эйхгорна назначен был мой друг Евгений Эрнст. В тот же день в Берлине состоялся ряд огромных собраний по поводу выборов в Национальное собрание. И в тот же вечер снова вспыхнула гражданская война, с небывалою до тех пор силой и под предводительством Ледебура и Либкнехта, объявивших себя новым правительством и на бумаге сместивших правительство Эберта — Шейдемана; был захвачен квартал, где помещаются редакции главнейших газет, и целый ряд общественных зданий.