Крушение величия

Такой таинственной формулой завершил разговор наставник и отпустил ученика.

На пропускном пункте, где юноша перед отъездом предъявил отпускные документы, он нос к носу столкнулся с рыжим Начальником караула, с неприятного знакомства с которым началась его жизнь в за́мке. Однако на этот раз тот широко улыбнулся и протянул руку для пожатия.

– Хороших каникул тебе! Со следующего года у вас начнётся рукопашка, рад буду поработать с тобой! Ты молодец! Очень здо́рово себя проявил тогда! Не струсил и не психанул! Такое нечасто с новичками бывает! Да и сюрпризов несколько мне преподнёс! Классно было! Хорошего отдыха!

И Валерка вышел за ворота.

Каникулы

Восемь часов дороги – и перед взором замаячили знакомые с детства очертания центральной поселковой улицы, домов по обочине, деревьев, кустарников и, наконец, того самого пруда, где ещё совсем недавно юноша добывал семье пропитание к обеду.

Радостные и волнительные ощущения, знакомые каждому, кому приходилось возвращаться в родные места после долгой разлуки, заставили чаще биться сердце. Однако свой дом Валерка не узнал: на месте забора из простых деревянных досок стояла кованая ограда, вместо старых и довольно ветхих ворот красовались резные дубовые, а сразу за ними к крыльцу вела дорожка из тротуарной плитки. В дальнем углу огорода, на месте грядок с помидорами и огурцами, стояла теплица, а в противоположном конце участка находилось какое-то небольшое строение, из которого доносилось довольное похрюкивание.

Дом сохранил прежнюю форму, но был утеплён и отделан снаружи каким-то неизвестным Валерке красивым материалом, а с другой стороны к нему примыкало сооружение, по виду очень напоминающее баню.

«Ну, что ж, деньги семья и вправду получает и на ненужные траты не разбазаривает! Это очень хорошо!»: подумал паренёк и ступил на крыльцо. Он не предупреждал никого о своём приезде, но оказалось, что домашние об этом знают и его дожидаются.

Торжественность встречи можно было бы сравнить с приёмом какого-нибудь древнего короля, о существовании в прошлом которых он слышал на уроках истории. Только что шампанского не было – алкоголь, как и сигареты, кадетам были категорически запрещены. За один только подозрительный запах можно было вылететь из Академии. Валерка занял привычное место и начал с интересом наблюдать за родными.

Отец перестал постоянно кашлять – он и вправду ушёл с шахты и занялся домашним хозяйством, результат его работы юноша видел и был весьма впечатлён. Стол был накрыт по-царски – к множеству блюд, появлявшихся исключительно на праздники, добавились такие, о которых юноша раньше и не слышал. Мать выглядела очень хорошо, у неё появилась возможность заняться собой. Братья и сёстры за год подросли, их благоухающий вид говорил о том, что и они весьма довольны переменами. Семейство процветало.

Разговоры за ужином в основном касались жизни в посёлке – событиям, которые произошли за последний год. Всем, конечно, было интересно послушать прибывшего на каникулы кадета, но, несмотря на то, что каких-то тайн Валерка пока не узнал, расспрашивать об Академии было строго запрещено, и нарушить запрет никто не пытался.

Первое время за столом царила вполне ожидаемая нервозность, но, к удивлению юноши, она не проходила по мере поглощения блюд и не развеивалась непринуждённой беседой. Братья и сёстры, поев, быстро улизнули из-за стола по своим делам, а мать и отец обращались с ним как с почётным и дорогим, но, при этом, чужим гостем, а не как со своим ребёнком. В какой-то момент парень, услышав, как глава семейства собирается заняться на следующий день монтажом и наладкой автоматической системы полива грядок, заявил, что обязательно поучаствует в этом интересном деле. Но реакция родителей его изумила. На их лицах появился такой испуг, будто он предложил взять поселковую кассу. Возникло неловкое молчание, пока, наконец, отец не нашёл, как выкрутиться из затруднительной ситуации.

– Ты знаешь, это вообще-то грязная работа! А ты, небось, завтра с друзьями повидаться захочешь? Я справлюсь, сынок, спасибо! Отдыхай! Каникулы ведь у тебя недолго? Вот и пользуйся!

Валерка имел достаточно такта, чтобы не спорить и не пытаться настоять на своём, но происшествие его поразило. Вечер подошёл к концу, и юноша с удивлением прочитал в выражениях лиц родных большое облегчение, будто они тащили какую-то непосильную ношу и, наконец, сбросили тяжкий груз. Он вежливо поблагодарил за угощение, сказал, будто устал и ему нужно отдохнуть, решив на самом деле уединиться, чтобы как следует поразмыслить над увиденным.