Крутые излучины (сборник)

Когда Андрей Иванович работал директором совхоза, то его основным принципом жизни была справедливость, но началась перестройка, и его работники поддались вирусу приватизации, стали приворовывать агропродукцию. Андрей Иванович проявил такую бурную деятельность по предотвращению хищений, что вскоре со всеми перессорился и даже подрался с одним несуном, на которого и привёл след овса, просыпавшегося из украденного мешка. Андрей Иванович был настолько наблюдателен и прыток, что никто не ускользал из-под его единоверной руки. Если бы перестройка пошла в правильном направлении, Андрей Иванович удержал бы порядок, но наверху предложили иное: брать суверенитета и всего остального сколько хочешь. Против народа далеко не пойдёшь, и не удержался Андрей Иванович на директорском месте, ушёл на своё семейное подворье.

Когда Виктор Иванович был директором совхоза, то его основным принципом жизни был коллективизм, но началась перестройка, и всю общую собственность принудили разделить по паям. Каждому работнику выделили на бумаге по восемнадцать гектаров земли, но пришло время – и нашлись предприимчивые покупатели, выманили они за бесценок право сельчан на земельную собственность.

Виктор Иванович был категорически против продажи, предлагал оставить землю в общем пользовании, но перестроечные тенденции возобладали. Свой пай он не продал, но других удержать не смог. За неукротимость характера «наверху» ему выразили недоверие, и он вынужден был оставить коллектив на добровольное разорение. Нашёл Виктор Иванович себе работу в новом животноводческом комплексе – начальником цеха по заготовке и раздаче кормов животным. Хотел Виктор Иванович, чтобы односельчане своим трудом стали зажиточными: коровник был, пахотные поля были, но молоко стало дешёвым в цене, а поля стали убыточными в обработке, заросли сорняками и кустарником. Городские предприниматели хотели разорения хозяйства и скупки земель. Так оно и получилось: после его ухода пахотные земли перевели в охотничьи угодья.

Но тут повезло Андрею: он, являясь специалистом по сельскому хозяйству, был еще и великолепным охотником. Любил диких животных, знал их повадки. Вот уж действительно, работать бы ему в Федеральной службе безопасности: птица в воздухе пролетит или чирикнет с испугу – тут же приметит, наблюдательность у него была необыкновенная.

Меньше всего Андрей думал о себе, оттого поизносился на работе и в беспорядочной трудовой суете не замечал, что болит иногда в боку, давно ноет зуб, ещё не зажил повреждённый стругальным станком палец. Но больше всех донимает спина после охоты на медведя, когда тот подмял его под себя, но вовремя подоспела помощь, и прошитый несколькими выстрелами медведь ушёл на соседнюю заповедную территорию. С детства так повелось: не быть в деревне нытиком, не выказывать боль, пренебрегать неудобствами, из всякого затруднительного положения быстро находить приемлемый выход.

Когда Андрей был в творческом ударе, удачно и ловко завершал дела, он самоуверенно восклицал: «Выше меня только звёзды!» Такое заносчивое торжество нисколько не раздражало, потому что основывалось на его трудолюбии. Ну настоящий сварожич – сын главного славянского ведического божества Сварога, сварганит тут же нужное дело.

Сдержанно любил Андрей свою жёнку Ларису, разве что в баньке натрёт ей хорошенько спинку, пропарит двумя вениками сразу и разгладит образовавшиеся рубцы норовистых споров и бездушных ругательств. «Вон из моей души!» – возопит в сердцах разбушевавшийся Андрей. Впору Ларисе приглядываться и звать на помощь. «Приобретём корову, куплю я тебе персональный доильный аппарат, на рынке уже присмотрел», – чувствуя за собой вину, раздабривался Андрей.

Не сдавался Андрей и на своём подворье проявлял директорский размах: имел лошадь, стадо овец, пасеку, рыбные снасти и охотничьи снаряжения. В жаркое лето приносил ассорти из щук, окуней и плотвы.

Осенью ходил с собаками на зайцев и лис. Зимой – на лицензионной охоте на кабана, косулю, лося и медведя. Весной – на тетеревов, вальдшнепов, гусей и уток. Пока есть силы, всё это не в тягость, а здоровый спортивный азарт. Вспомнится ему иногда под водочку неудавшийся директорский эксперимент праведной жизни в большом коллективе – и понимает, что даже в семье трудно гармонию удержать: не хватает выдержки, душа такая командирская, казацкая, с сабельными порывами. Животных всегда жалел, сочувствовал им, кормил регулярно и даже говорил с ними, чтобы узнавали его по голосу.

В Андрее просто и непосредственно проглядывал интуитивно обозначившийся феномен русского духа: быстро и содержательно думать, расторопно и умело действовать. Когда Андрей не видит способа решения проблемы и средств ее реализации, то много и упорно думает об одном и том же. Когда открывается или подворачивается возможность сделать, то сработает добротно и точно. Может легко войти в положение другого человека, как бы проникнуть внутрь, и сделать понравившемуся человеку нужную ему работу бескорыстно и без оглядки, с явным и неожиданным плюсом, прибавкой доброты от себя.