Крутые излучины (сборник)

Теперь егеря соревновались припевками. Расходиться никак не хотелось. Тишина. Небо наполнено лёгким молочный светом, от реки белым покровом наплывает туман. Кричит коростель. Пахнет свежеубранным сеном. Сумеречно-дурманящее состояние действует как гипноз. Большая круглая луна вместо солнца тягучим прилипчивым светом открыла ночные видения. Знакомые силуэты замаскированы тёмно-серебристым разливом блёклого цвета. Лунное верховодье нисходящим потоком лилось в наш дворик через душистые ветки липы, завораживая и притормаживая неизъяснимое желание перемен, которое не исчезало, а углублялось и перемещалось в другое, интимное, пространство души. Звёздное решето сыпало вниз бриллиантовые крупинки нового света, завязывая узелковыми бликами каждый лучик небесного свода. И я – будто из космоса или космос – во мне.

Егеря закончили охотничьи разговоры и импровизированные перепевки. Начали беззлобно тягаться, смещая друг друга с оси устойчивого земного стояния на ногах. Один – как медведь, другой – как кабан. Один хватал за плечи и пояс, другой делал броски для подсечки. Один мял хребтину, другой захватывал голову словно клещами.

Обменивались неизрасходованной силой или заготавливали её про запас, подминались попеременно, грохались всем прикладом о землю, возились на скошенной траве, переворачиваясь то вверх, то вниз, становясь то героем, то антигероем. Силовое поле звёзд, Луны и планет дошло до Земли и вошло в два богатырских тела, сплетая два непокорных, упрямых характера в крепкий союз. Земля и космос были едины.

А меня, неземного, волоконно-оптической ниточкой света манила к себе самая яркая звезда в созвездии Малой и Большой Медведицы. Космогонически я был послушным, ведомым неземными порывами. Мы расставались друзьями, как бы улетая на другие планеты, с трудом разрывая орбиты объятий и удаляясь в свои земные чертоги.

Два директора – два ратибора

Исходит деревня жизненной силой. Уж сколько времён пронеслось, озарённых великими переменами, а людей всё убывает и убывает. Деревня за деревней оставляют свои трудовые посты и обихоженные места.

Туда врывается несметной силы дикая природа. В города, в города исходит народ, прелести цивилизации продолжают выманивать молодёжь. Обнищала деревня, старая краска на домах выгорела от солнца, поблёкла, с внешней стороны избы стали чёрными, печально-понурыми. Для русского человека жить в серости, без красочных орнаментов и украшений дома, – сильное унижение.

И всё ж приглядишься – и увидишь, что бьются ещё ратиборцы с невзгодами, ратятся на земле. В родном краю так всё обезлюдело, так всё заросло травой и кустарником, что я невольно возгордился двумя моими приятелями, бывшими директорами совхозов, и назвал про себя их ратиборами – мужественными, стойкими мужиками. Сражаются ребята на своей родной земле почти в одиночку за крестьянское дело. Один из них Андрей, другой – Виктор. Знают ребята, что надо вкалывать и приноравливаться к местным условиям.

Много варягов, обученных предпринимательству, прельщалось большой бесхозной землёй. От Норильского никелевого комбината призвались добровольной дружиной поднять упавшее коллективное хозяйство. От Москвы пригнали технику для восстановления льноводства. Не потянули, обанкротились, уехали, торопливые. Не смогли с толком вложить деньги, не увидели прибылей. Работать согласованно не получилось. Вдумчиво, дружно да с огоньком, как послевоенное поколение, новые русские не могут трудиться. Жить просто, по-крестьянски, по необходимости, – не могут, давай что-либо заморское.

Сегодня утром Лариса, жена ратибора Андрея, высказалась, что хочет иметь молочную корову и ухаживать за ней. Для городского жителя нужно сказать, что корова – это такая передвижная фабрика по производству молока на четырёх самоходных движителях, с копытами. Всё на этой фабрике автоматизировано, только доить молоко нужно вручную. От положительно воспринятого настойчивого желания жены закрутилась в правом виске Андрея вся панорама новых хороших дел. Сразу двумя рогами коровы символически обозначился исход нового изобилия: молоко, простокваша, сметана, масло, творог.

У ратибора Виктора сегодня другая забота: его младшая дочь Маргарита окончила школу и готовится поступать в высшее учебное заведение. Не дочь, а ангел без крыльев, но на изящном мотоцикле летит по сельской дороге как красивая яркая птица. У его жены Лены нет никаких желаний, кроме одного – дочь должна учиться в самом престижном столичном университете на экономическом факультете. Маргарита окончила школу с отличием, и Виктор предчувствовал удачу, оттого в левом его виске перебором ходили все пять столичных вузов. На каждый из них он примеривался: и в Интернете их повидал, и на машине в столицу ездил.

У Андрея было трое детей – больше мальчиков. И у Виктора было трое детей – больше девочек. Андрей был правша, а Виктор – левша. И мысли у одного были правовращательными – чувственными и образными, а у другого – левовращательными, логическими и разумными.