Крылья феникса

Моим наказанием директриса назначила то, которое изначально предназначалось Эмбер, — помощь в библиотеке. Не сказать, чтобы это сильно меня огорчило — книги я всегда любила, да и такую работу очень легко совмещать со штудированием учебников.

Все это время лорд Снэш стоял чуть в стороне, сложив руки на груди и молча наблюдая за происходящим. Но когда директриса озвучила свое решение, снова о себе напомнил.

— Нисколько не сомневаюсь в вашей компетенции, леди Лейдаль, — с едва заметной холодной усмешкой обратился он к ней. — Но не соблаговолите ли объяснить, почему одну студентку вы намеревались исключить, а другую за тот же проступок всего лишь записали во временные уборщицы?

Директриса не выдала своих эмоций и на этот раз. Разве что атмосфера в кабинете стала чуть более напряженной.

— Я лишь раздумывала над тем, чтобы исключить мисс Трэйндж, — извернулась она. — Решение не являлось окончательным, поскольку приказ об отчислении не был подписан.

Всем присутствующим был очевиден настоящий ответ на заданный фениксом вопрос. Но леди Лейдаль ловко вышла из положения, и формально упрекнуть ее было не в чем.

— В таком случае надеюсь, что в следующий раз вы детально разберетесь в ситуации, прежде чем примете окончательное решение, — холодно произнес лорд Снэш. — В противном случае у совета попечителей могут возникнуть сомнения относительно занимаемой вами должности.

Выдержка леди Лейдаль не изменила ей и теперь. Хотя на каком-то интуитивном уровне я уловила исходящую от нее смесь напряжения и злости с отчетливым оттенком страха.

Утро, начавшееся столь насыщенно, продолжилось в том же духе. Покинув кабинет директрисы, я отправилась в садовую беседку, куда вскоре пришел лорд Снэш. Вместо того чтобы взглянуть на дневник, он первым делом проверил количество моих искр, которых оказалось восемь. В прошлый раз, когда мы стояли на балконе его дома, феникс явно собирался что-то мне сказать, но нас прервал его брат. И сейчас, когда мы находились в саду одни, он поделился со мной своими умозаключениями. Не всеми, насколько я могла судить, но самыми важными.

Если теория лорда была верна, то я каким-то образом поглощала его свет, преобразовывая в личностные искры. Притом было неясно, распространяется эта моя особенность на всех фениксов или только на него. Вдобавок эти искры были подвижными — пользуясь ими для сотворения магии, я их утрачивала, поэтому их количество не было постоянным. А еще, похоже, я могла подпитываться от огня — как вчера, когда, пройдя сквозь пламя, восполнила потерянные до этого искры и залечила ожоги на руках.

— Ваш брат сказал, что вы обладаете особенностью, связанной с огнем, — припомнила я. — Как считаете, я могла частично перенять ее вместе с вашим светом?

— Возможно, — кивнул лорд Снэш. — Пока мы не можем быть ни в чем уверенными. Все мною сказанное — лишь предположение до тех пор, пока мы не найдем тому непоколебимые подтверждения. А для того чтобы их найти, нам придется часто контактировать. Мне бы не хотелось причинять вам лишнее беспокойство, мисс Трэйндж, но ваш феномен необходимо изучать.

— Я понимаю, — согласилась с ним. — И сама хочу разобраться в том, что со мной происходит.

После лорд Снэш попросил показать ему дневник, и я, доставая его из сумки, буквально затаила дыхание. Подумалось, что сейчас он так же, как и остальные, его не увидит… Но нет — увидел.

Осторожно взял, положил перед собой и долго всматривался в потертый переплет. Затем открыл, пролистал несколько страниц, вновь закрыл и медленно провел над дневником рукой. Из его ладони струился рассеянный свет, осыпающийся на дневник мелкой мерцающей пылью.

Когда лорд вновь посмотрел на меня, в его глазах отражалась озадаченность.

— Я не чувствую в нем никакой магии, — констатировал он спустя мгновение. — Это просто тетрадь.

— Но почему его никто видит, кроме мен… кроме нас? — усомнилась я.

— Вы позволите мне его взять на некоторое время? — вопросом на вопрос ответил лорд Снэш.

Я, разумеется, позволила, хотя расставаться с дневником почему-то не хотелось.

На этом наш разговор был окончен. Я чувствовала, что феникс рассказал мне далеко не все — в частности, ни словом не обмолвился об аэллине, которой принадлежал дневник. Сложилось впечатление, что он что-то о ней знает, но не считает нужным говорить. Расспрашивать о ней я не стала, была благодарна уже за то, что он поделился со мной хотя бы частью своих домыслов. В конце концов, кто я такая, чтобы требовать от него большего?

Насыщенное утро перетекло в спокойный и ничем не примечательный выходной день. А вот вечером неожиданно для всех студенток произошло то, что перевернуло институт вверх дном.

ГЛАВА 17

После ужина аэллин и ниллэ всех курсов собрали в главном зале, где нас ожидали леди Лейдаль, деканы обоих факультетов и лорд Снэш. Мы не имели ни малейшего понятия, с чем это связано. Кто-то волновался, предполагая, что случилось нечто плохое, а кто-то, напротив, ожидал хороших новостей.

Правы оказались вторые.