Крылья колдуна

– Разумеется. Пройдемте в мой кабинет, я хочу вас кое с кем познакомить. Матильда, – она строго посмотрела на Тиль, – тебя сегодня не было на уроках.

– Она устала после дороги, – пояснил за племянницу Ланс. – Я решил устроить девочке выходной. К тому же она такая умница, наверняка обгоняет программу.

– Прекрасно, но завтра, я надеюсь, она посетит занятия, – кивнула Петра и, болезненно поморщившись, потерла лоб, отчего на коже остались грязные разводы. – А пока, Матильда, спустись в библиотеку и получи учебники. Клэр! – окликнула директриса девочку, которая успела уйти вперед. – Проведи Матильду в библиотеку, а заодно покажи тут все. А вы, Ланс, пойдете со мной.

Петра устремилась вперед, обернувшись, поманила его пальцем, под ногтем которого выделялась темная полоска.

– Да-да, иду, – ответил он.

– Будь осторожен, – прошептала Тиль, задержав его.

– Да ты посмотри на нее, Петра точно не маг, – также тихо ответил Ланс. – Я больше опасаюсь того, что она станет на практике применять знания, полученные из книжки про дыхание маточкой и все такое.

– Не думаешь же ты, что мага, который скрывается от ковена неизвестно сколько времени, легко вычислить? – сердито сказала Тиль. – Она может притворяться.

– Тогда и тебе следует быть осторожной, – заметил Ланс. – Ведь маг может выдавать себя и за ученицу, как ты.

Он посмотрел на Клэр, подпирающую стенку в ожидании Тиль, и девочка многозначительно ему улыбнулась, тряхнула головой, отбрасывая с глаз челку.

– Неизвестно еще, с кем Петра собирается тебя познакомить, – Тиль пожала ему пальцы. – Ланс, соберись.

– Встретимся дома. – Он чмокнул ее в щеку, потрепал волосы на макушке, и Тиль едва сдержалась, чтобы не шлепнуть его по руке.

Ланс догнал директрису, галантно предложил ей локоть, а Тиль, подойдя к Клэр, посмотрела им вслед.

– Пойдем, покажу тебе нашу обитель, – сказала Клэр, отклеиваясь от стены. – Давай сначала устрою небольшую экскурсию, а потом уже двинем в библиотеку, чтобы книжки с собой не тягать.

– Ладно, – кивнула Тиль, приноравливаясь к неровной походке девушки.

– Как погуляла сегодня? – спросила Клэр. – Видела что-нибудь интересное?

Тиль глянула на Клэр, шагающую рядом. Кривая челка, юбка, подтянутая повыше, открывает круглые коленки и стройные бедра, темные глаза неумело подведены черным карандашом, но формы вполне зрелые, а взгляд пугающе пристальный. Ланс прав, внешнее может быть обманом.

– А что интересного есть в Либеморте? – ответила Тиль вопросом на вопрос.

– Ни черта, – вздохнула Клэр. – Хотя…

Коридор вывел их в небольшой холл с чахлыми папоротниками в кадках, двумя окнами, выходящими во внутренний двор, и мраморной статуей женщины. Волосы ее были убраны под плавательную шапочку, но несколько кудряшек выбивались на висках, слитный купальник ладно сидел на крепкой фигуре – по-мужски широкоплечей и узкобедрой. Женщина чуть наклонилась, согнула колени, будто перед прыжком.

– Хлоя Материс, – прочитала Тиль имя, выбитое внизу, – первая женщина, переплывшая пролив Ла-Флен.

– Вот она, единственная гордость пансиона, знаменитая тем, что готова была убраться из него даже вплавь, – сказала Клэр.

– Это о многом говорит, – улыбнулась Тиль.

– А вы с дядей надолго тут?

– Надеюсь, нет, – не покривила душой Тиль.

– Он красивый.

– Ты так считаешь?

– И наверняка добрый.

– А это еще почему? – удивилась Тиль.

– Ну, он взял тебя к себе, – пожала плечами Клэр. – Когда мои родители погибли, такая мысль отчего-то не пришла моим родственникам.

– Мне очень жаль, – мягко сказала Тиль, пожав руку Клэр, но девушка взглянула на нее слегка удивлено.

– Да все в порядке, – ответила она. – Мы тут все такие. У некоторых девочек есть родители, но, по-моему, это еще хуже – знать, что они отправили тебя в эту плесневелую тюрьму. Если бы мои родители были живы, я бы тут ни за что не оказалась.

Клэр мотнула головой, отбрасывая челку, сердито свела темные брови.

– Так, значит, это вся экскурсия? – спросила Тиль. – Статуя пловчихи?

– Ты говорила, что не боишься высоты, – вспомнила Клэр, и Тиль кивнула. – Тогда есть еще кое-что, пойдем за мной.

Из холла, который соединял два крыла здания, они перешли в ученическую часть. Здесь царило оживление: двери в основном были открыты нараспашку, откуда-то доносилась музыка, слышались смех и споры, мимо с визгом промчались две девочки помладше. Заглянув в комнаты, мимо которых они проходили, Тиль отметила, что воспитанницы пытались украсить интерьер и действовали кто во что горазд: кто-то развешивал на стенах плакаты со знаменитостями, кто-то выращивал на подоконниках цветы, а в одном помещении царил спартанский порядок, но оконная рама была выкрашена в черный цвет, а над прикроватной тумбочкой висело изображение черепа и скрещенных костей.