Крым и крымчане

Австрийцы не успокоились, намереваясь превратить в свою колонию Одесскую и Херсонскую области, а если повезет, то и всю Южную Украину. Немцы и это сорвали. Однако австрияки оказались крайне упрямыми. Ближе к осени выдвинули новую идею: сделать гетманом, а то и королем Украинского королевства молодого эрцгерцога Вильгельма фон Габсбурга (в чем их горячо поддерживала группа украинских политиканов из Одессы).

Посылать за эрцгерцогом в Вену не было нужды – он пребывал здесь же, на Украине, служил офицером в Украинском легионе (состоявшем из галичанских сечевых стрельцов), украинским владел неплохо. Все это отнюдь не выглядит дешевой опереттой: Вильгельм был довольно популярен и в легионе, и в Запорожской дивизии, так что мог рассчитывать на немалое количество штыков…

В конце концов, в мае 1918 года эрцгерцогу сделали прямое предложение занять украинский трон. Какое-то время Вильгельм обдумывал предложение всерьез. С одной стороны, дома, в Вене, у него не имелось никаких возможностей «карьерного роста»: ставшему императором Карлу едва тридцать с небольшим, его супруга еще моложе, у них родилось уже четверо мальчиков, так что трон Вильгельму никак не светил. С другой стороны, Вильгельм прекрасно понимал, что немцы костьми лягут, но не допустят его на украинский престол. И отказался. Император Карл его поступок одобрил, однако явно не отказался от этой идеи, рекомендовав эрцгерцогу и в дальнейшем поддерживать дружественные отношения с украинцами… На всякий случай, мало ли как может обернуться.

Немцы, державшиеся якобы невозмутимо, на деле и впрямь были не на шутку озабочены и вместе с некоторыми державшими их сторону австрийскими сановниками пытались выпихнуть эрцгерцога с легионом на фронт – вполне возможно, рассчитывая, что его там убьют и проблема разрешится сама собой. Вильгельм откровенно крутил. Он поехал в Германию и встретился там с кайзером, чтобы развеять «необоснованные обвинения и слухи, которые породило его пребывание на Украине». Однако после этого вернулся на Украину, где смирнехонько продолжал нести службу. Скоропадский его тихо ненавидел и встречаться с ним не хотел. Немцы усилили нажим на Вену. Только в начале октября 1918 года от эрцгерцога удалось избавиться – переведя весь Украинский легион за пределы «державы», в Восточную Галичину…

Параллельно немцы (да и австрийцы) принимали все меры, чтобы армия гетмана не усилилась чрезмерно, оставалась небольшой и слабой – а то еще захочет избавиться от берлинско-венских благодетелей…

Так и осталось неизвестным, были ли у оккупантов планы заменить Скоропадского, который уже откровенно «не тянул», на кого-нибудь другого. Если и были, осуществить их было не суждено. Почти одновременно громыхнули революции и в Германии, и в Австро-Венгрии. Очень быстро там начался ад кромешный. Тронов лишились и германский кайзер, и австрийский император, он же король венгерский Карл. В Германии враждующие стороны быстро организовали свои вооруженные формирования и стали воевать меж собой всерьез (что интересно, в одной из красных частей состоял на службе молодой ефрейтор с двумя Железными крестами по имени Адольф Гитлер).

В Австро-Венгрии обстояло еще замысловатее. Мало того, что она очень быстро рассыпалась на несколько национальных государств – там еще началась настоящая гражданская война, но не меж различными политическими группировками, как в Германии, а – деревни с городом. Именно так. Австрия четко разделялась на два района: Вена с прилегающими землями, где сконцентрировалась промышленность, и, соответственно, рабочий класс, и остальная часть, сугубо сельскохозяйственная. К власти пришли социал-демократы – которые ни в одной стране, оказавшись у штурвала, не сделали ничего путного. В индустриальной части страны возникла масса рабочих Советов (никоим образом не пробольшевистских), а в аграрной – множество Советов крестьянских.

Большинство заводов встали, поскольку работали исключительно на войну, а кому теперь были нужны самолеты и пушки, снаряды и пулеметы? Селу никто не мог предложить никаких интересных для крестьян товаров, таковых попросту не производилось. Перед рабочими и их семьями всерьез встала перспектива голодной смерти.