Крым, я люблю тебя. 42 рассказа о Крыме [Сборник]

— Глазки у него наши, еврейские. Ну что вы! Это всегда видно!..

Она приносила яблоко и клала в маленькой комнатке на стол:

— Придет ребенок с пляжа, увидит и съест! Сюрприз ему будет.

«Аллохол», как называла его про себя Валечка, появлялся часам к одиннадцати, и если Розы не было, а Валечка уже вернулась домой с моря, спрашивал:

— А где Роза Григорьевна?

Валечка улыбалась про себя, чтобы он не видел, отвечала:

— На базар, наверное, пошла.

«Аллохол» топтался на месте.

— Мне уже лучше, — наконец сообщал он, как будто ей было до этого дело. — Вы скажите, как придет, что все в порядке. — И уходя, добавлял каждый раз: — Роза Григорьевна — пламенная женщина!..

Роза сама нашла Валечку.

Выйдя из поезда, прибывшего в Ялту днем, Валечка бепомощно стояла под палящим солнцем на перроне, не зная, что теперь предпринять: то ли идти в квартирное бюро, то ли договориться с одной из женщин, которые сейчас предлагали койку или отдельную комнату. К приходу московского поезда хозяек вышло много, и она просто растерялась: к кому пойти? Вдруг выберешь что-нибудь не то?

— Ну, что вы, девушка? Видно, никак не можете ничего решить? — Около нее стояла грузная, рыхлая женщина с круглым лицом. — Со мной пойдемте, не пожалеете. Отдельно устрою, во флигеле. Мне как раз такая нужна, чтобы одна была: комнатка на одного человека у меня.

Валечка сначала замялась, но женщина улыбнулась и еще раз повторила:

— Не пожалеете, пойдем!

И они направились к трамвайной остановке.

— Роза Григорьевна меня зовут, — сказала по дороге женщина. — Отдыхающих много, но они все в доме живут, а вы будете отдельно, в саду. У нас спокойно, тихо, никто не трогает. Довольна останетесь. И городской пляж рядом совсем, вниз надо спуститься.

Комната и вправду оказалась на одного: шаткий деревянный сарайчик, который стоял в глубине маленького сада, позади заросшей диким виноградом беседки.

— Если ночью холодно будет, вот теплое одеяло, — сказала Роза Григорьевна, — туалет в доме, готовить можно на общей кухне утром и вечером, днем не разрешаю — обедайте в столовой. — И, взяв у Валечки паспорт на временную прописку, ушла в дом.

Валечка переоделась, повесила на плечики два платья и сарафанчик, разложила вещи. Ну, в общем, устроилась. На следующий день с утра пораньше, пока солнце не пекло, взяла полотенце и купальник и направилась к пляжу по крутой улице, которая начиналась сразу от дома Розы. Она прошла подальше от городского пляжа, где жарились на солнце потные коричневые спины, и стала искать место под навесом, чтобы сразу не сгореть. Наконец нашла освободившийся только что лежак, поставила свои вещи и теперь решала, как пойти переодеться.

— Я посмотрю за вашими вещами, оставляйте сумку, — сказала соседка.

— Спасибо.

Переодевшись, она вернулась и улеглась на топчан.

— Вы надолго? — спросила соседка.

— На весь отпуск, — ответила Валечка.

— А я уже неделю тут. Вы откуда?

— Из Москвы.

— А‑а! — протянула женщина. — Здесь много москвичей. Но в основном с Украины едут. Вот и мы тоже. Муж в санатории, а я по курсовке — питаемся только вместе, а живу у хозяйки. У мужа путевка бесплатная, ну и я решила поехать заодно. А сами мы из-под Харькова, в районе живем, муж в местной газете работает главным редактором. А я перевожу на украинский. Здесь почти все с Украины.

Вечером Валечка пошла с Оксаной в санаторий на танцы.

Дамы пришли в крепдешинах, Валечка скромно стояла в стороне.

— Чего ты не танцуешь? — крикнула ей из общей толкучки, смеясь, Оксана.

Наконец Валечку пригласил какой-то Сергей, как он сразу представился.

Он старательно вел ее в танго. А она старательно отворачивалась, чтобы он не дышал ей в лицо винным запахом. Потом увязался за ней, когда она пошла домой.

— Ну чего ты ломаешься! — хватал ее за руку, когда подошли к дому Розы. — Недотрога, подумаешь! Я шо, таких не видел?

Валечка еле отвязалась. А ночью, выследив, что она во флигеле одна, он дергал дверь и упрашивал, чтобы открыла. Она забилась в угол, натянула на себя одеяло и широко раскрытыми от испуга глазами смотрела, как ходит туда-сюда дверь и прыгает вниз-вверх готовый сорваться с петель крючок.

Утром Роза Григорьевна обещала перевести ее в дом — как раз освобождалась угловая комнатка — уезжала женщина с мальчиком, и Валечка перебралась через два дня в нее.

— А пока у себя постелю, — сказала Роза. — Ничего, конечно, не сделал бы этот подонок, но здесь спокойнее будет.

Валечка стала ездить в Ялту к Розе (это оказалось совсем не так дорого, как она себе представляла раньше) и всегда снимала эту угловую комнатку.

Петька поступил в техникум, и его теперь было совсем не видно. А Роза каждый год «уезжала» и каждый раз объясняла Валечке:

— Еще не насобирали. Дом нужно выгодно продать.

Однажды, когда Валечка приехала в очередной раз, к ней вышла вместо Розы другая женщина — высокая, прямая, с повязанным вокруг головы белым платком, сказала: