Крымская война

Русско-австрийская граница на участке с Галицией была практически лишена укреплений: единственная русская крепость — Киев — отстояла от нее почти на 600 км. К тому же Киев находился далеко не в лучшем состоянии, в отличие от крепостей в Польше, которые были снабжены значительной артиллерией, запасами продовольствия и боеприпасов и быстро приводились в порядок для обороны. Опасность изолированного положения Киева задолго до войны, еще в 1843 г., ясно понимал император — австрийская армия в два перехода могла отрезать эту крепость от основного опорного пункта в передовом районе — Бреста. Единственным эффективным способом обороны считалось наступление в Галицию. Точно к таким же выводам Николай I пришел и в 1854 г. — за тем исключением, что он теперь считал особо необходимым присмотреться к возможным действиям Пруссии. Неопределенность поведения Берлина исключала возможность нанесения удара по Кракову.

Избежав после отхода угрозы окружения, Паскевич планировал оставить 50-тысячный заслон против Буковины и, имея 150 тыс. чел., осуществить наступление в Восточную Галицию, в направлении Львова. 100 тыс. чел. из состава русской армии в Царстве Польском в таком случае должны были наступать на Западную Галицию, на Краков. Опорой оставшихся стали бы крепости Новогеоргиевск, Варшава и Ивангород, заблаговременно построенные по Висле. Фельдмаршал был готов очистить левый берег этой реки. Этот план был рискованным, но единственно возможным. Итак, оборонять границу с Австрией должны были почти 300 тыс. чел., и опасность столкновения с этими силами вынудила Вену действовать гораздо осторожнее.

Пруссия так и не пошла на мобилизацию своей армии, а за словами «Бамбергеров», к глубокому разочарованию австрийцев, последовали действия. 20–27 июля к австро-прусскому наступательно-оборонительному союзу от 20 апреля 1854 г. присоединились Саксония, Бавария, Вюртемберг, Ганновер, Гессен и Нассау. Большая часть этих государств отнюдь не поддерживала планы войны против России и угрозу «общегерманским интересам» видела прежде всего со стороны Франции. Таким образом, прусская дипломатия, настаивавшая на расширении состава участников соглашения от 20 апреля 1854 г., исключила возможность вмешательства в войну из-за восточного вопроса. Более того, договор стал наступательным лишь по букве, зато он обеспечил охрану нейтралитета границ Германского союза, сорвав планы переброски части французской армии на Дунай через территорию германских государств. Немецкие государства не хотели вести войну с русскими армиями за спасение Турции и, возможно, на своей территории, и уж тем более они не хотели видеть у себя французских солдат, о которых со времен дяди Наполеона III там остались самые скверные воспоминания.

Уже 27 июня (9 июля) император Австрии немедленно встретился с русским послом в Австрии А. М. Горчаковым и изложил свою версию необходимости занятия его войсками Дунайских княжеств: «Верьте, что никакой враждебной по отношению к вам мыслью не было продиктовано это мероприятие, я был удивлен поспешностью вашего ухода, я боялся анархии и вторжения турок, бедственного для населения, и я считал долгом гуманности помешать этому двойному несчастью присутствием части моих войск. Но раз ваши войска покидают Валахию лишь частично — вопрос меняется, и вы можете быть уверены, что не успеете вернуться домой, как уже будет отдан приказ моим генералам не двигаться дальше и держаться вдали от Валахии, пока ваша армия там будет находиться». Николай I уже не верил словам. Он был потрясен случившимся. «Доверие, — заявил он австрийскому послу 24 июня (6 июля) 1854 г., — соединявшее доселе обоих монархов ко благу их государств, разрушено, искренние отношения между ними не могут долее продолжаться».

Император был прав. Вскоре колебания Австрии были преодолены. 14 июля состоялось заключение австро-турецкой конвенции, по которой Вена брала на себя обязательства гарантировать вывод русских войск из княжеств дипломатическими или военными средствами, за что на время войны Константинополь соглашался на австрийскую оккупацию этих территорий.

4 (16) сентября последний русский отряд перешел через Прут, Дунайская армия вернулась пределы Империи. Проблем при отходе не было, армия двигалась, как на маневрах, снабжение и движение были прекрасно организованы. Перед уходом местные войска были разоружены, часть офицеров, пожелавших уйти с отступавшими, была принята на русскую службу. Вслед за уходящими русскими войсками в княжества ненадолго вошли турки. 10 (22) августа Омер-паша вступил в Бухарест. В тот же день австрийцы перешли границы Валахии и медленно и осторожно вошли в княжества, разделяя, таким образом, турок и русских.