Кто готовил Тайную вечерю? Женская история мира

Судя по его собственным признаниям, Пипс был суровым и требовательным хозяином. В «Дневнике» отражено, как безжалостно он цеплялся к «неопрятности и грязи», которые допустила в доме его жена, какие устраивал скандалы, заметив какой-нибудь огрех. Вот он кричит на жену, когда она обжигает руку, готовя индейку, или покупает гуся, слишком крупного для печи, или в воскресенье, когда у Пипсов гости, подает на стол плохо прожаренное мясо. Еще один скандал произошел, когда соус оказался слишком сладким для бараньей ноги. Пипс откровенно признается: чтобы покричать на жену, он «пользуется любым поводом». Но откуда несчастной Элизабет было выучиться ведению домашнего хозяйства? Она рано лишилась матери и короткое детство провела в странствиях с отцом по Франции. Выйдя замуж в пятнадцать лет, она обнаружила, что денег на хозяйство постоянно не хватает, хотя на собственные удовольствия Пипс тратит не считая; на ужин они со служанкой съедали на двоих ломоть солонины и выпивали стакан эля, в то время как Пипс со своими дружками наслаждался ужином из восьми блюд и обжирался до рвоты. Когда Элизабет пожаловалась, что ей скучно сидеть в четырех стенах, пока муж наслаждается всеми удовольствиями великосветского Лондона, Пипс позаботился найти ей занятие: «Стал пачкать в доме и вытворять всякое, чтобы ей было чем заняться». А потом страшно разозлился, обнаружив, что Элизабет недовольна таким решением проблемы!

Все еще задыхаясь под гнетом иудеохристианского убеждения, что женщин следует запирать дома и тщательно контролировать их доступ в большой мир, западные общества разработали множество разных видов домашней работы для женщин. Вдали от больших городов женщины чувствовали себя свободнее, спектр их активности был шире; на работу – пусть саму по себе и не слишком веселую – они могли собираться вместе, звать приятельниц, приводить с собой детей. Например, на полинезийских островах вокруг Гавайев в задачи женщин входило строить плотины, которые удерживают рыбу внутри коралловых рифов и, таким образом, обеспечивают племя постоянным источником пищи. По описанию одного наблюдателя, эта работа вполне соответствовала знаменитому изречению Дэвида Лоуренса: «Нет смысла в работе, если она не захватывает тебя, как увлекательная игра»:

Еще до восхода солнца женщины на своих каноэ пробиваются сквозь сильный прилив. Проплыв сквозь узкую горловину залива, они вытаскивают каноэ на берег, кладут детей на мягкий песок в тени пальм и, войдя в спокойные воды тихой лагуны, принимаются за работу. Они отрезают куски кораллов и громоздят их в узком проливе, стараясь не поцарапаться – ведь некоторые кораллы ядовиты. Чтобы охладиться, они плавают и ныряют, вознаграждают себя рыбой и кокосовыми орехами[240].

Полинезийские женщины – не единственные, в чьих родных краях климат благоприятствовал жизни на открытом воздухе и сам по себе предоставлял большую свободу, чем у многих женщин на Западе. В Австралии в жаркие летние дни аборигенки целые дни проводили в воде, ловя рыбу и разыскивая съедобные корни водорослей, но еще отдыхая и играя. Схожим образом и в Бирме, хоть там женщинам и приходилось тяжело работать на рисовых полях, с мужьями или без мужей, – все же это не мешало им наслаждаться теплым и плодородным климатом своей родины, проводить время с другими женщинами, чувствовать, что их работа важна и ценна, видеть ее конечный продукт и распределять плоды своего труда, как они считали нужным.

Однако в умах женщин и мужчин не возникало и тени сомнения в том, что «настоящая» работа женщины – ее муж и семья. С древнейших времен домашняя работа требовала множества разнообразных навыков, а также «эластичного» рабочего дня: этот труд никогда не заканчивался, как мы видим в этом древнем портрете хорошей еврейской жены: