Кто играет в кости со Вселенной?

И вдруг! Вылезает, как змея, из глубин памяти подробность. Тогда, в 1971-м, дойдя до дома в Мичабичевнике, я остановился не потому, что устал, растерялся. А потому что закомплексовал. Стеснительность, как гидра, поглотила меня целиком. Нужно было крикнуть что-то незнакомым людям. Промелькнула предательская мысль – не вернуться ли к палатке, соврав маме, что не нашел дорогу? Как можно было так поступить: отец – при смерти, предать просто из-за страха крикнуть? Но ведь подумал. Пусть и секунду. Повезло, что меня увидел хозяин и сам вышел. Вот оно что. Вот какая заноза терзала всю жизнь. Нет, не заноза – настоящая змея. Вот откуда чувство вины! Я об этой подлой секунде ни отцу, ни маме никогда не рассказывал. Да и сам загнал в дальние глубины памяти.

Пот проступает на спине. Я сажусь на валун. Какая мелочь, чего так разнылся? Ведь принес валидол. Нет, не мелочь!

Как-будто отпускает какой-то якорь. Мозг освобождается от пут. Отец на развилке судьбы решал – либо слиться с обществом потребления, либо погрузиться в собственное развитие? В шестидесятые – семидесятые годы не смог противиться обществу. Это была его боль. Возможно, наш рискованный поход по Печоре в 1971-м – его последний протест против гламура? И лишь через десятилетия он нашел свой путь – в православии. К Богу я делаю только-только первые шаги, когда приду – не знаю. Но здесь, в «семейном месте силы» ясно слышу вибрации отцовского нерва. Вот почему интуиция меня сюда, на Урал тянула. Может, подхватить знамя, которое он так и не смог поднять тогда? Сделать первый шаг – стать писателем вместо него? Конечно, не о зороастрийцах – найду свою тему, но напишу книгу, например, про «мостик для поколений».

На следующее утро организаторы похода забрасывают нас к истокам Щугора. Инструктаж, рюкзаки на спину, бодрый шаг в горы. Я назначен замыкающим.

– Пап, может, тебе тяжело? Давай я возьму часть тушенки себе в рюкзак? Или пойду последним, – сын предлагает помощь.

Я гордо отказываюсь – «еще есть порох в пороховницах», но приятный бальзам обтекает грудь. Даже не замечаю мерзкую мошкару. Почему тогда, в семидесятые ее не было, но зато витали над нами полчища комаров? И хариуса в реке было больше. Что-то даже в таких медвежьих углах с десятилетиями меняется.

Впереди Сабля. Мечты сбываются.

2021

Санкт-Петербург, Зеленогорск