Кто прав? (роман, повести, рассказы)

Иван Трофимыч был весьма польщен этим вниманием к своей особе и в возмездие за таковое счел своим долгом угостить автора заметки и его благоприятеля, худосочного поэта-оратора, бутылочкою тенерифца¹⁰ и московскою селянкой[26]. Поэт и автор заметки, в свою очередь, оценив по достоинству любезность Ивана Трофимыча, сочли священною обязанностью выразить ему свое искреннее изумление просвещенности и широкости его взглядов и в заключение попросили три рубля взаймы. Чтобы не возбудить в сих почтенных мужах сомнений насчет действительной широкости и гуманности воззрений, Иван Трофимыч исполнил их просьбу, но про себя все же таки от души выругал обоих и поспешил убраться из трактира подобру-поздорову, а благоприятели потребовали себе графинчик очищенной, не столько соболезнуя об усопшем Иване Семеновиче, сколько о том, что так мало запросили с этого «одра», подразумевая под этим неблагозвучным эпитетом почтенного мецената — Ивана Трофимыча Федюкова.

Денщик ( Повесть)

Люби, покуда любится,

Терпи, покуда терпится,
Прощай, пока прощается,
И — бог тебе судья!

«Зеленый Шум» Н. Некрасова

Не гулял с кистенем я в дремучем лесу, Не лежал я во рву в непроглядную ночь,— Я свой век загубил за девицу-красу...

«Огородник» Н. Некрасова

I

Алексей Сергеевич Ястребов, штабс-капитан N** драгунского полка, проснулся ранее обыкновенного и, по привычке, не любя долго нежиться в постели, немедленно встал и облекся в бухарский халат и туфли. Это был мужчина выше среднего роста, сухощавый, стройный, с правильными, приятными чертами лица. От матери молдаванки он унаследовал смуглый цвет кожи, большие, темные, впалые глаза и белые, как снег, ровные зубы. Отец его, из старинной великорусской семьи, оставил сыну в наследство несколько толстоватый нос, да свое добродушие и честную прямоту характера. На вид Алексею Сергеевичу казалось лет под пятьдесят; в черной, как смоль, бороде его, красиво расчесанной на две стороны, и в черных, слегка вьющихся волосах кое-где уже пробивались сединки. В действительности же ему только что исполнилось тридцать шесть лет. Несмотря на свою красивую наружность, штабс-капитан Ястребов никогда не числился в легионе провинциальных донжуанов и ловеласов. Для этого он был слишком скромен, нелюдим и серьезен. Сын небогатых родителей, с самых малых лет оторванный от семьи и отданный в один из корпусов¹, Алексей Сергеевич прошел всю трудную жизнь небогатого кадета, без связей и протекций. Родители его умерли, когда Ястребов только что перешел в старшие классы. Юношу на свое попечение взял дядя, брат отца, мрачный, суровый старик, которого Ястребов никогда в глаза не видал. Все заботы дядюшки ограничивались высылкой дважды в год, к рождеству и пасхе, небольших деньжонок и коротких, в высшей степени лаконических записок в таком роде:

«Друг мой милый, Леша, я здоров, чего от души и тебе желаю. Учись, не шали и помни всегда, что ты сын не какого-нибудь маркера², а потомственного дворянина,— помни это и поступай так, чтобы никогда не пришлось краснеть за свои поступки.

Обнимаю, любящий тебя твой дядя Урван Ястребов».

Алексей Сергеевич хотя в душе и питал влечение к лошадям и конному строю, но, не имея средств, решил по окончании курса выйти в пехоту, но перед самым последним выпускным экзаменом он получил известие о неожиданной смерти дяди. Алексей Сергеевич был единственным его наследником. Тотчас после экзаменов он взял отпуск и поскакал в Семихолмное — имение дяди.

Имение это, стоившее, по крайней мере, тысяч шестьдесят, он продал через посредство какого-то фактора³ за сорок тысяч, да и те получил такими бумагами, при реализиро-вании которых пришлось еще потерять тысячи четыре. Но для него тридцать пять тысяч казались огромным состоянием. Он перевелся в один из драгунских полков. Смолоду не избалованный, привыкший жить аккуратно, Алексей Сергеевич и в полку вел жизнь скромную и умеренную. Некоторые из товарищей называли его скупым, но Ястребов не был скуп, а просто, не имея прежде в своем распоряжении больших денег, он приучился относиться к ним бережно и не любил мотать без толку. К тому же и характер у него был несколько угрюмый: он избегал шумных и веселых обществ. Любимым препровождением времени его было лежать на кушетке и читать. Впрочем, Алексей Сергеевич пользовался в полку всеобщею любовью и уважением; он никогда не выставлялся напоказ, не лез с советами и нравоучениями, как делают многие, относился ко всем одинаково добросердечно и ласково, ни к кому не напрашивался в дружбу, но и никого не избегал; всегда был рад помочь товарищу, чем мог. Никто никогда не слыхал, чтобы он злословил кого-нибудь или перед кем-либо унижался и подличал.

И подчиненные его любили.