Кто соблазнит малых сих...

Мы исследовали паттерны пятидесяти тысяч добровольцев и нашли ключевую последовательность. которая отвечает за непрерывность сознания между фазами сна. При помощи простой последовательности управляющих частот мы можем сохранить непрерывность Вашего сознания.

Вам больше не надо умирать каждую ночь.

Перейдите по ссылке, чтобы узнать больше"

-- И люди в это верят?

Я кивнул.

-- Это выжимка, но, в целом, да, верят. И что самое забавное -- это невозможно проверить. Вот сам подумай, ты сможешь сказать, наутро просыпаешься ты, или точная копия тебя, наделённая всей твоей памятью?

-- Ты знаешь, мне вот как-то пофигу,-- пожал плечами Дим-Димыч.

-- Это тебе пофигу. А люди боятся сомкнуть глаза пока им не придёт подтверждение платежа.

-- Кстати, о платежах,-- встрепенулся мой товарищ,-- ты же в курсе, что Эквиска сколотила целое состояние?

-- Вадим говорил, что их всё равно не удастся добыть. Там какая-то отдельная ветка мутаций.

Дим-Димыч презрительно усмехнулся.

-- Вадим занимался "девопсами". Следил за тем, чтобы всё что мы написали, разворачивалось на серверах и работало там. Он не в курсе деталей. Ну то есть, как... он в курсе тех деталей, которые мы сообщали заказчику. Но на самом деле мы немного срезали углы.

-- В смысле?

-- В смысле, мы не делали изолированную ветку для платёжных систем. Тупо не успели. Они используют производные от основного мастер-пароля.

-- И ты знал это с самого начала?

Дим-Димыч хмыкнул.

-- А зачем ещё мне было в это лезть? Это ж ты у нас бросаешься на все амбразуры. А мне ещё дом достраивать.

Не то, чтобы я удивился. А Дим-Димыч продолжал:

-- Ты всё равно хочешь её остановить. Ради бога, пожалуйста... А мне с чего-то жить надо. Я ж понимаю, что я при всех раскладах -- чёрная кость, я барыжить не умею. Что с барского стола перепадёт -- тому и рад. А тут просто клад зарыт. Он же всё равно по ветру пойдёт, если мы вырубим Эквиску. Так почему не разделить деньги? Ты свою половину честно заработал. Дело за мной.

-- Ты поэтому карты раскладывал?

-- Может быть... какое твоё дело?

-- Да никакого, в общем. Но ты сам знаешь, что это деньги на чужом горе.

-- Все деньги на чьём-то горе. Ты про танталовые рудники что-нибудь знаешь?

-- Нет... а должен?

-- Ну телефон у тебя есть, компьютер есть... мог бы поинтересоваться, откуда такие щедроты прут. Но тебе же плевать, что где-то в Африке парамилитари детям руки рубят за невыполненный план, правильно?

Я промолчал.

-- И мальчикам-девочкам, которые телефоны продают тоже до этого нет дела. И большим серьёзным дядям, которые заправляют региональными представительствами тоже... Да, блин, даже наёмникам, которые руки рубят, на это всё посрать. Проблема, как говорится, на стороне конченого пользователя. Или конечного. Я думаю, что когда тебе руку отрубают -- как-то не до грамматики. Так вот. Эквиска причинила вред. Это всё ужасно-страшно, но мы с этим реально не можем сделать ничего. От слова "совсем". Я тебе даже больше скажу. Эквиска вообще ничего не сделала такого, чего люди не могли сами сделать друг с другом. Ты же сам знаешь.

-- Знаю. И что с того? Ты сам-то своими глазами хоть кого-то видел из тех, кто подсел на её креатуры?

-- Нет. Сразу и честно тебе скажу -- не видел. Ты видел, Вадим видел. Ольга даже если не видела, но у неё всегда была богатая фантазия. Впрочем, тут ты, наверное, лучше меня знаешь.

-- Вы сговорились все?

-- Да ладно, можно подумать, что никто не знал, что между вами было.

-- Я теперь думаю, что все знали, но почему-то тогда вы молчали. Ты тоже молча в углу сидел и ревновал потными ладошками?-- вспылил я.

-- Да, нет, может быть... какая разница?-- Дим-Димыч смахнул карты на пол,-- Мы сейчас не об этом говорим. Оно было и кончилось. Всё. Наш проект, твой роман, наша ответственность. Но мы можем что-то с этого поиметь. Я, в общем-то, всё подготовил. Нам надо только ввести мастер-пароль и два счёта. Свою половину флота ты можешь потопить.

-- Вот так просто?

-- Разумеется,-- он запустил терминал на своей машине.

В окне всплыл запрос ввода.

Я колебался. Когда я шёл к Дим-Димычу, я готовился к разговору, к обсуждению, к решениям, которые нам предстоит принять, но не к тому, что всё будет готово. Где-то там, многоголовая гидра оставалась верной своему нехитрому ремеслу. Передо мной, конгломератом пикселей вспыхивала её ахиллесова пята.

Мне не оставалось ничего. Я мог бы тянуть время и торговаться, но внутри себя я понимал, что время торга прошло.

Я сел за клавиатуру и вбил с бумажки пароль. Чёрное безмолвие промедлило добрую минуту и вывело две зелёных буквы:

"ОК"

И в этот же момент что-то твёрдое и острое впилось мне в шею, прижало голову к спинке кресла, виски взорвались предсмертной синкопой.