Кто стоял за декабристами

На мели очутилась семья одного из главных преступников, Рылеева. И ведь, скорее всего, он протратился на подготовку мятежа! Его жене Николай передал вместе с письмом мужа 2000 рублей. На именины дочери Рылеева царица послала тысячу. И пенсию назначили, 3 тысячи рублей в год. Ошеломленный предводитель заговорщиков наказывал жене молиться за государя, сам писал Николаю: «Святым даром Спасителя мира я примирился с Творцом моим. Чем же возблагодарю я Его за это благодеяние, как не отречением от моих заблуждений и политических правил. Так, Государь, отрекаюсь от них чистосердечно и торжественно» [81].

Однако личное милосердие отнюдь не отрицало правосудия. 21 апреля 1826 года Царь подписал рескрипт министру внутренних дел Ланскому. Указывал, что при закрытии всех тайных обществ в 1822 году многие утаили свое пребывание в подобных организациях, в том числе все участники нынешнего заговора. В связи с этим требовалось от всех действительных и отставных чиновников, служащих и неслужащих дворян взять повторную подписку, что они в тайных обществах не состояли и впредь состоять не будут. Если же состояли, они должны были сообщить название и цели организаций. Независимо от того, с клятвой они вступали в них или без клятвы, без каких-либо обязательств, но являлись соучастниками через общие встречи, знакомства, разговоры. При этом предписывалось всех предупредить: чистосердечное изложение таких сведений освобождает от ответственности, но сокрытие ставит виновного в разряд государственных преступников.

30 мая 1826 года Особая Следственная комиссия завершила свою работу. Представила Николаю итоговое Донесение о деятельности и составе тайных обществ в России. Через два дня царь учредил Верховный Уголовный суд над изобличенными заговорщиками. Образовал его из представителей трех высших органов империи – Государственного совета, Сената и Синода. Специально ввел в состав суда и тех вельмож, на кого падало подозрение в соучастии: Мордвинова и Сперанского.

Еще через неделю был издан новый Цензурный устав – очень строгий, крепко закрутивший гайки разгулявшегося вольнодумства. А кроме того, печальный опыт мятежей показал, насколько слаба в России система политического сыска. Этими вопросами должна была заниматься Особая канцелярия при Министерстве внутренних дел. Но ее полномочия были совершенно неопределенными, подчинение – запутанным. С одной стороны, вся полиция, в том числе политическая, подчинялась министру. С другой – губернаторам и городничим на местах. В армии и гвардии – военным начальникам и военному министру.

Николай I начал создавать единую структуру, 25 июня учредил новую должность шефа жандармов. Ему были подчинены и Жандармский полк в войсках, и жандармские команды, разбросанные по стране и числившиеся в составе Корпуса внутренней стражи. Шефом жандармов стал генерал-адъютант Александр Христофорович Бенкендорф, один из героев войн с Наполеоном. Он прекрасно проявил себя в дни междуцарствия и восстания декабристов, стал одним из ближайших доверенных Николая.

Государь взялся и за реорганизацию Собственной Его Императорского Величества канцелярии. До сих пор это был просто секретариат царя, занимался делопроизводством, перепиской. Николай Павлович стал нацеливать его на конкретные задачи. Он приходил к выводу, что российское законодательство оставляет желать много лучшего. Последний общий свод законов, Соборное уложение, был принят при Алексее Михайловиче в 1649 году. Потом наслаивались указы и законы различных царей, многие из них устарели, противоречили друг другу. В апреле Николай создал II Отделение Собственной Его Величества канцелярии, оно должно было заняться кодификацией права. Возглавил его ректор Петербургского университета М.А. Балугьянский – один из воспитателей Николая, преподававший ему юриспруденцию.

А в июле государь упразднил Особую канцелярию Министерства внутренних дел, преобразовал его в самостоятельное учреждение, III Отделение Собственной Его Величества канцелярии. На него было возложено «утверждение благосостояния и спокойствия всех в России сословий, восстановление правосудия». Начальником был назначен Бенкендорф – под его руководством объединились политическая полиция и жандармерия. В штат III отделения изначально входило всего 16 офицеров и чиновников, а задачи перед ним ставились очень широкие. Политический сыск, полицейская статистика, секты и раскольничество, дела фальшивомонетчиков, цензура, распоряжения по полицейскому надзору за теми или иными лицами, административная высылка, места заключения государственных преступников, контроль за иностранцами (в том числе контрразведка).