Кто такой Ницэ Пеницэ?

— Ни-че-го не из-вест-но… А ес-ли он уто-нет? Всё рав-но, пока на-учит-ся, на-гло-та-ет-ся во-ды…

Он, как видно, злился, что не сможет теперь дразнить Джелу.

На следующий день Джелу, как примерный ученик, начал брать у Тодора уроки плавания. Он разлёгся во всю длину на берегу. И неутомимо поджимал и вытягивал руки и ноги.

Тодор, склонившись над ним, командовал:

— Раз-два, раз-два… раз-два-три-четыре… раз-два!

Милукэ тоже вертелся поблизости и, как мог, поддразнивал Джелу:

— Эй ты, лягушка! — кричал он.

Джелу, однако, не обращал на него внимания, а Тодор, и того меньше.

Прошло несколько дней. Джелу, роясь в лагерной библиотеке, разыскал там учебник по плаванию и теперь с интересом читал его вместо рассказов о ракетах. Даже шахматами он стал увлекаться гораздо меньше. А по утрам с нетерпением ждал встречи с Тодором.

За эти дни мы так подружились с Тодором, что никто не называл его больше «товарищ инструктор»: все мы звали его теперь просто по имени. Все пионеры лагеря шли к нему, как к старшему другу, а мне даже почему-то казалось, что он похож на моего брата Тома. Только Тодор был повыше и пошире в плечах. Волосы у него блестели, как солнце, кожа загорела, стала совсем бронзовой, и за это он должен был благодарить Дунай и солнце. Оказывается, сам он родом из дельты Дуная, плавать научился ещё в четыре года, а когда ему было столько лет, сколько теперь нам, отец уже брал его с собой на канал Перволовка рыбачить.

С Тодором никогда не скучно. Он научил нас ловить окуней на простую нитку, и мы часами лежали на животе, глядя, как в прозрачной зеленоватой воде снуют вокруг наживки рыбы. Наживкой у нас была обыкновенная мамалыга. Если улов был удачным, мы тотчас же мчались на кухню и, хорошенько посолив — рыбу, жарили её на плите.

Мы научились у Тодора грести по-рыбацки — так, чтобы не уставать; он разъяснил нам тонкости рыбацкого дела, рассказал, на какую рыбу какая нужна наживка: ведь у рыб тоже свой «вкус». До сих пор мы знали только, что у лодки есть вёсла и борта, а теперь мы узнали от него, что такое уключина, киль, пазы и многое другое.

Но больше всех дружбе с Тодором радовался Джелу. Несколько метров он мог проплыть теперь сам и не был уже топором, хотя рыбой тоже ещё не стал. Он не научился ещё правильно дышать в воде и часто захлёбывался. Вот когда нам пригодился «спасательный круг» нашего отряда! Никитуш-второй всё время только тем и занимался, что латал и надувал его. Худо бы пришлось Джелу без его помощи!

Но как-то раз случилась настоящая беда. Да, долго мы не забудем номер, который выкинул Милукэ!

Как обычно, мы торчали в тот день на пристани. Братья Никитуш и я лежали на берегу, подставив спины солнцу и уткнувшись носом в щель между досками причала. Мы следили за тем, как резвятся окуни. Рядом сидел и Тодор. Он говорил, когда нужно тянуть леску. Тут на нашу приманку клюнул жирный и блестящий окунь, и в то же мгновение раздался громкий крик. Мы удивлённо оглянулись: крик был совсем необычный — как будто кто-то тонет и зовёт на помощь. Прямо перед нами, в нескольких метрах от пристани, там, где вода была более тёмной и, значит, было глубже, мы увидели Джелу. Он то исчезал под водой, то вновь появлялся на поверхности, отчаянно размахивал руками, вспенивал воду и, поднимая тучу брызг, что-то кричал…

Пока мы размышляли, как быть, Тодор бросился в воду. В мгновение ока подплыл он к Джелу-, крепко обхватил его, вытащил на берег и затем осторожно уложил на спину. Джелу кашлял, он весь посинел, изо рта у него стекали струйки воды.

Только теперь мы заметили, что и Милукэ тоже был в воде, а теперь вылезал на пристань, держа в руках спасательный круг Никитуша-второго. Вид у него был испуганный, рот широко раскрыт, так что были видны все его зубы. Весь дрожа, он подошёл к нам и опустился на колени рядом с Джелу.

— А он не ум-рёт? — спросил Милукэ Тодора, старавшегося вместе с Никитушем-первым выкачать из Джелу воду.

— Как тебе только не стыдно! Был в воде и даже не попытался помочь!

— Почему ты не бросил ему спасательный круг?

— Трус несчастный!

Милукэ испуганно смотрел на нас и едва слышно ответил:

— Я… я… не знал. — Он говорил медленнее, чем обычно. — Я не хо-тел, я не ду-мал… я сде-лал это в шут-ку…

— Какая такая шутка? — подскочил я.

— Я схва-тил е-го под во-дой за но-ги, но не знал, что…

— Как, негодяй? — набросился на него Никитуш-второй. — Значит, это ты потянул его на дно? Да?

— Толь… толь-ко в шутку, чест-ное сло-во… — Милукэ даже отступил на шаг, испугавшись, как видно, что мы его сразу же вздуем. Он видел, как мы сжали кулаки.

Тут Тодор, до сих пор не произнёсший ни одного слова, крикнул ему, не поворачивая головы:

— Убирайся отсюда, убирайся сейчас же!

Потом, всматриваясь в порозовевшее лицо Джелу, спокойно обратился к нам:

— Ему стало лучше, сейчас он поднимется.