Кто такой Ницэ Пеницэ?

… После этого случая Джелу стал совсем избегать воды. Он ходил вместе с нами на пристань, смотрел, как мы плавали, но сам сидел в сторонке с книгой в руках. Всё время он оставался хмурым и молчаливым. А на Милукэ даже не смотрел. Мы тоже отворачивались от него и больше не смеялись над его зонтиком и жёлтым одеялом. Мы с близнецами хотели даже хорошенько его отколотить, но нам отсоветовал Тодор. Он сказал, что Милукэ сам себя уже достаточно наказал. Во-первых, он страшно перепугался, когда увидел, как Джелу чуть не утонул и лежал потом весь посиневший на пристани. А во-вторых, уже само наше молчание для Милукэ хуже самой сильной взбучки…

Вскоре мы узнали у Джелу, как всё произошло. Он попробовал заплыть поглубже, но вдруг кто-то схватил его за ноги и потянул на дно, да так быстро, что он не успел даже набрать в лёгкие воздуха. Джелу вырывался, но Милукэ держал его крепко. Потом он стал глотать воду, глаза словно заволокло туманом… Милукэ испугался и отпустил его. Что было дальше, Джелу не помнил.

Как-то утром Тодор вновь предложил ему искупаться, но Джелу только отрицательно покачал головой.

Я удил в этот раз с ним рядом и тоже поддакнул:

— Давай, Джелу, пойди! Забудь всё, что было.

— Нет… — печально ответил он.

— Ты же будешь вместе со мной, — ободрял его Тодор. Никитуш-второй подмигнул нам и придвинул «спасательный круг» ближе, но Джелу даже не посмотрел на него.

— Идём! — схватил его за руку Тодор. — Только попробуй!

— Попробуй! — поддержали мы.

— Не могу… не могу…

— Прос-ти ме-ня, я по-шу-тил, — вмешался и Милукэ, который после всей этой истории уже и не знал, как заслужить прощение, и стал кротким, как ягнёнок.

Но мы бросили на него такой взгляд, что Милукэ моментально убрался.

По вечерам в нашей палатке стало скучно. Никто теперь не говорил ни о плавании, ни о «матросской чехарде». А о чём тогда ещё говорить?

— Попробуй уговорить его, — советовал мне Тодор, которому я рассказал, что в палатке нашей теперь стало просто невмоготу. — Попробуй, ведь вы старые друзья.

Вечером я подсел к Джелу на койку и шёпотом сказал ему:

— Ты ведь уже научился плавать… Ну, ты только подумай!

— Пойми ты, что я не могу. Я опять наглотаюсь воды… Не смогу дышать… Я хочу, но никак не могу решиться…

Утром, за завтраком, перед тем как пойти купаться, я всё рассказал Тодору.

— С Джелу ничего не поделаешь, — закончил я.

— Нет. Есть ещё один выход, — не согласился со мной он. — Был однажды такой же вот случай… Один парень, не умевший плавать, здорово наглотался воды, чуть ли не ведро выпил. — Сказав это, Тодор посмотрел мне прямо в глаза. — Скажи, вы смелые ребята? Решительные? Язык за зубами умеете держать?

Я не знал, что ответить. Что он такое задумал?

— Ни одного словечка Джелу! — продолжал Тодор. — И Милукэ ничего не должен знать… Теперь, Пеницэ, всё зависит от вас!

Я затаил дыхание, стараясь не пропустить ни слова. Что за великий секрет он мне откроет?

— Слушай внимательно и не удивляйся… — начал Тодор.

Через четверть часа я уже был в палатке. Там я застал близнецов, они собирались идти купаться.

— Никого больше нет? — спросил я тихо.

— Разве не видишь?

— А где остальные?

— Ушли куда-то, — ответил Никитуш-второй и принялся надувать автомобильную камеру.

— Тогда слушайте. Я открою вам большую тайну!

Братья сразу же уселись на мою койку и уставились на меня.

— Здорово! — воскликнул Никитуш-второй, узнав в чём дело. — План мировой!

— А вдруг всё случится, как в прошлый раз… — нерешительно высказался Никитуш-первый.

— Как так — как в прошлый раз? — набросился на него я. — Ты что, не помнишь, сколько продержал его Милукэ под водой? Если бы тебя столько продержали!..

— Конечно, — поддержал меня Никитуш-второй.

Но брат его всё ещё колебался:

— На всякий случай я захвачу аптечку… Кто знает, может быть, пригодится…

— Смотри только, чтобы Джелу её не увидел! — предупредил Никитуш-второй.

— Значит, договорились? — закончил я разговор. — Знаете, что нужно делать?

В эту секунду в палатку вошёл Милукэ.

— Нет! — испуганным голосом закричал он. — Нет, не де-лай-те э-то-го ни в ко-ем слу-чае!

— Что ты говоришь?

— Я всё, всё слы-шал!

— То есть подслушивал… Ну, теперь я тебе задам, — налетел на него Никитуш-второй.

— Я не-ча-ян-но… Но вы по-слу-шай-те ме-ня: он же у-то-нет, — настаивал на своём Милукэ.

— Почему ты не подумал об этом, когда тянул его на дно? — закричал я в ярости.

— Э-то бы-ло в шут-ку. Толь-ко те-перь не де-лай-те э-то-го, а то сно-ва я бу-ду во всём ви-но-ват.

— Боишься отвечать за свои грехи? Не волнуйся, с тобой ничего не случится, трус ты несчастный!

Но Милукэ до того испугался, что от него не так просто было отделаться.

— Я рас-ска-жу всё Дже-лу!

Но не успел Милукэ сказать этого, как Никитуш-второй так толкнул его кулаком в грудь, что он кубарем полетел на койку.

— Посмей сказать только слово! Слышишь? Только посмей открыть рот!.. — И Никитуш показал ему кулак. — Не думай, что если ты тогда легко отделался, то тебе повезёт и на этот раз.

— Наплачешься! — поддержал его я.