Кто убил Оливию Коллинз?

— Мама, ну ты разве не понимаешь? Представь себе, сколько на это ушло времени? Сколько хитрости и упорства? Обзванивать одну школу за другой, а потом, наверное, снова и снова, пока не попадешь на какую-нибудь дуру, которая проговорится. А кто-нибудь обязательно проговорится. Нельзя так рисковать.

Элисон поставила бокал и протянула руку к дочери. Она взяла ее пальцы в свои, поднесла к губам и нежно поцеловала.

— Он больше тебя не обидит, — сказала она с такой уверенностью и грустью, что Холли почувствовала, что в горле возник комок.

— Надеюсь, — сказала Холли, мягко отнимая руку, и взяла кусок пиццы. — Поэтому нам надо придумать, что сказать полицейским, если они спросят, в какой школе я якобы учусь.

Ее мать поджала губы.

— Что? — сказала Холли.

— Это не самое сложное сейчас, Холли. Зачем ты рассказала им, что Оливия Коллинз меня шантажировала?

— Но она же действительно тебя шантажировала!

— Она меня не шантажировала.

Холли покачала головой.

— Хорошо, а почему тогда ты постоянно дарила ей одежду? По доброте душевной? Мама, я понимаю, что у тебя хорошо идут дела, но все же это не Zara.

— Холли. — Элисон подняла руку. — Хватит.

Холли опустила кусок пиццы, аппетит пропал.

— Чтобы кого-то шантажировать, надо что-то знать, чем шантажировать. Оливия тебя слишком раздражала, и ты начинаешь говорить, не думая. Я понимаю, что тебе хотелось высказать полицейским все свои обиды. Но разве ты не понимаешь, что теперь мы выглядим подозрительно? Что теперь они меня начнут подозревать? А что, если они выяснят, что я им наврала?

— А о чем ты им наврала?

Ее мать моргнула и отвела взгляд. Холли ошарашенно смотрела на нее. Что же она скрывает? Но, когда Элисон подняла взгляд на Холли, она уже овладела собой.

— Ни о чем. Ну, просто о нашей ситуации. Надо поосторожнее быть, котенок.

Холли почувствовала, что на глаза набегают слезы. Ей казалось, что она поступала правильно, что она раскусила этого полицейского. Глупо притворяться, что дружили с соседкой, если за три месяца ни разу даже не подошли к ее дому. Но, ляпнув про шантаж, она мгновенно раскаялась.

Холли вдруг увидела все происходящее словно со стороны. Она уже привыкла быть взрослой, главой семьи, и говорить матери, что им нужно делать. Элисон так долго казалась слишком хрупкой. Но что-то поменялось.

Теперь мать смотрела так, будто это Холли накосячила и теперь придется за ней разгребать.

Холли опять покачала головой. Вот это новость.

Оливия №4

Помнится, я как раз смотрела какую-то мыльную оперу, когда раздался звонок в дверь. Нажав на паузу и отставив кофе, я пошла открывать.

Новый 2017 год я встретила в гордом одиночестве, поэтому обрадовалась, когда, открыв дверь, обнаружила на пороге Холли Дэли.

Она дрожала от холода, и я первым делом впустила ее в дом, чтобы она согрелась. Я даже не успела удивиться ее приходу, пока не обратила внимания на ее решительный вид, который свидетельствовал о том, что она намерена со мной о чем-то поговорить. Знаете, как бывает, когда вы заготовили речь и вас уже ничто не остановит? Вот такой у нее был вид.

В этот момент мне казалось, что я знаю, зачем она явилась.

Элисон уже довольно давно ко мне не заходила, вот у меня и возникла мысль, что дочь пришла со мной помириться, может быть, даже извиниться от имени матери за долгое отсутствие, и ей хотелось побыстрее все это сказать и бежать домой, смотреть свой Netflix дальше. Конечно, немного странно, что Элисон решила послать Холли, но Элисон уже тогда начала казаться мне дамой со странностями.

Я провела Холли в гостиную с намерением решить этот взрослый политический вопрос безболезненно и как можно быстрее.

— Прекратите ходить в магазин к моей матери, — выпалила она, прежде чем я успела предложить поставить чайник.

— Что?

— Моя мама не занимается благотворительностью. Ей не по карману раздавать бесплатную одежду направо и налево.

— О чем это ты? — нервно рассмеялась я. Мне не понравилось такое начало разговора, и я оторопела от неожиданности, чувствуя себя от этого еще более неловко.

— Вы ходите в магазин и берете вещи…

— Я ничего не брала…

— Вот и нечего ходить туда, если не собираетесь платить.

— Холли, постой. Это какое-то недоразумение. Ты имеешь в виду вещи, которые мне дарит твоя мать? Что значит — беру вещи? Это же подарки.

— Вранье.

— Холли!

— Вранье. Вы прекрасно знаете, почему она все время дает вам вещи — потому что вы постоянно там отираетесь. Мы прекрасно знаем зачем. Моя мама слишком вежливая, она не может вам отказать, а вы пользуетесь ее хорошим воспитанием.

Невозможно описать испытанное мной в тот момент потрясение. Ты настроилась на определенный разговор, а все оборачивается совершенно наоборот… в такой ситуации просто невозможно сохранить самообладание. Во всяком случае, мне это не удалось. Адреналин ударил в голову, и я вспылила, не стесняясь в выражениях.