Кто в армии служил, тот в цирке не смеется

После поимки бегун был связан и отправлен на свою «малую родину» — гарнизонную «губу», а две изъятые у него бутылки портвейна были торжественно разбиты об асфальт полкового плаца в назидание другим старослужащим и к большому неудовольствию «карасей», которым этот плац пришлось потом убирать. Куда Пелганнен дел ещё две бутылки портвейна, долго оставалось тайной, будоражившей умы всех бойцов!

На другое утро все разговоры были только о пиратском кладе «зэка» Пелганнена. Ему вино не понадобится ещё очень долго, да и вряд ли он вспомнит, куда его дел, учитывая невменяемое состояние и марш-бросок по территории части.

Тогда Белозёров начал свое первое в жизни расследование. Знал бы он, что этим ему предстоит заниматься потом всю жизнь! Ну, не вино искать, конечно, а нарушителей закона, называемого «Уголовный кодекс».

Саня с ребятами уже опросил всех вчерашних караульных и тщательно прошёлся по всему «винному» маршруту Пелганнена. Но эти меры положительных результатов не дали. Многие любители кладов уже отчаялись его найти и прекратили свои поиски, но только не Саня.

— Слушай, — сказал Белозёров Кольке Ордину, который вместе с ним участвовал в «экспедиции», — я сам видел, что, перед тем как бежать на территорию постов, Пелганнен метнулся к спортзалу. Пойдем, посмотрим?

Они дошли до помещения спортзала, но тот был закрыт, и попасть внутрь не получилось. Колька предложил взять у дежурного ключ, но Саня включил логику:

— Не надо. Я думаю, если бы он забежал в спортзал, то там бы его и поймали. Выход тут один, а на окнах решётки, а он был здесь недолго, как будто просто пробежал мимо. Подожди, я схожу в туалет, и продолжим поиски.

Белозёров зашёл в туалет возле спортзала. Это было весьма странное сооружение, с дверью, кирпичными стенами и двумя кабинками внутри, в которых стояли унитазы с бачками. Но вот крыши у этого домика почему-то не было. Зимой вода в бачках замерзала, а летом с неба капал дождь, и поэтому сие заведение посещалось крайне редко, только в тёплую, ясную погоду. Сделав дело, Саня, как воспитанный человек, дёрнул верёвочку бачка, и в унитаз потекла вода, издав в конце странный звук «дзинь». Встав на унитаз и заглянув в бачок, на котором не было крышки, Белозёров обнаружил там бутылку пиратского портвейна. Вторая, уже по аналогии, оказалась в соседнем бачке.

Поиски контрабандного товара продолжались в полку ещё примерно с неделю и постепенно сошли на нет. А если бы в этот вечер кто-нибудь приложил ухо к опечатанной двери художественной мастерской, он наверняка бы услышал:

— Тсс! Ну, за виновника торжества, за тебя, Пелганнен! — а потом тихое, разложенное на три голоса пение: «Под крылом самолёта о чём-то поет зеленое море тайги…», ну и конечно, про «аборт корабля», куда же без него!

После увольнения из армии Пелганнен прислал в часть письмо, а в нём свою фотографию с бутылкой вина в руке и двумя обнажёнными девицами, повисшими на его плечах. На обороте фотографии стояла надпись: «Красиво жить не запретишь!» Правда, на свободе он был очень недолго, и следующее письмо, уже без фото, пришло из мест лишения свободы…

Фиолетовая девушка

Белозёров лежал на койке, как всегда, в парадной форме и офицерских сапогах, которые подарил ему шеф, тупо смотрел в потолок и размышлял о превратностях жизни. Вспоминал Луостари, ротного Дягиля, его жену Лизу Плоткину и беспросветную тоску военного гарнизона.

— Впрочем, можно скучать и никуда не ходить и в большом городе, — размышлял Саня. — Но при этом ты знаешь, что можешь выйти на улицу в любой момент — и там будут люди. Хорошие ли, плохие, но они там есть всегда, и все разные. Не то что в гарнизоне — одни и те же лица каждый день, как в подводной лодке. Вот тоже у морячков служба, не дай бог! Нет, не останусь на прапорщика, пусть шеф и не уговаривает. Он сегодня есть, а завтра его уже нет, а ты загремишь в Лоустари и будешь выть на луну до самой пенсии, как прапорщик Кац. Есть, конечно, одинокие волки, им такая жизнь нравится, но это не для меня. Я девчонок люблю и пушистых кошек. Ну, пушистых девчонок, конечно, больше, чем кошек, но и кошек тоже… больше! От них хоть знаешь, чего ожидать, хотя, как знать. Как знать!

Спать не хотелось. С утра он распределил своих подчинённых по рабочим местам, а сам остался не у дел. Шеф не вызывал, а всё, что он поручил сделать раньше, Саня закончил ещё вчера. А самому просить работу было как-то неловко. Его размышления прервал Колька Ордин, залетевший в казарму, как ведьма на метле. Он с порога затараторил:

— Привет, Сань! Скучаем? А в штабе новая девчонка появилась. Взяли на аттестованную должность в строевой отдел. Будет теперь с нами служить. Зовут Анжела. Маленькая, худая и страшная, да ещё и с фиолетовыми волосами. Я её сегодня целый день уговаривал со мной переспать. Вижу, что вроде и сама хочет, а ломается. Ну, ты меня знаешь, к вечеру уговорю. Кстати, насчёт тебя договариваться?