Кто в тереме живёт, или Хроники мелкого рантье

– Нету больше дыма, баба Люба! И гудков нет! Почти все заводы позакрывались! У нас теперь – как на курорте! Сплошная экология!

– Как… твои… дела… Лида?

– Хорошие мои дела! Просто отличные! Живу, кручусь. Дом-огород, огород-дом. Щи да каша пища наша.

– Женя… машину… починил?

– Почти. Только мотор купить осталось. Купит – и опять в таксисты пойдёт. Ему уже место пообещали рядом с вокзалом!

– Это… хорошо…

Она потянулась к стакану с водой, стоящему на тумбочке. Лида поднесла стакан к её губам. Любовь Ивановна сделала глоток и взглянула на Крылова.

– А как… у нас… дома… дела?

– Я вчера все цветы подкормил, как вы говорили. И "декабриста", и денежное дерево. Разрыхлил и полил с каждой стороны.

– Умничка… И ещё… нужно… подстричь… с боков… А то… разботвились… слишком…

– Сделаю, Любовь Ивановна.

– И… похвалить… их… обязательно… всех… Они… любят… когда… их… хвалишь… Сказать им… милые мои… деточки… живите… улыбайтесь… солнышку…

– Конечно, похвалю! Не беспокойтесь.

Она прикрыла глаза. Лида присела на кровати – рядом.

– Баба Люба! Вы меня слышите?

– Да… Лидочка…

– Баба Люба, у меня к вам большая просьба имеется. От всех наших жданских.

– Просьба… Да… Слушаю…

– Мы теперь неработающие все, вы знаете. Кто на пенсии, кто уволенный. Пенсии задерживают по полгода, материальное положение тяжкое. Болеем, а лекарств купить не на что. Обносились так, что стыдно на улицу выйти. Обувь последнюю донашиваем, пальто…

– У меня… В шкафу… Вещи… Есть… Хорошие…

– И мы подумали… В общем… И решили… Просить вас. По-совести. Переделать завещание. Чтобы дачу Алексею отписать, а квартиру нам как вашим родственникам. Мы б тогда вышли из положения. А за вас, баба Люба, мы всю жизнь потом будем бога молить! Каждый день за вас свечку… Вы слышите?

– Очень… хорошо… слышу…

Она облизнула губы.

– Вы… значит… подумали… По-совести… Понятно… А… Алексей… Александрович… знает… про эту… вашу… думку?

– Знает.

Любовь Ивановна снова взглянула на Крылова. Он кивнул, подтверждая. Она помолчала, потом вдруг упёрлась кулаком в край кровати и привстала, выставив вперёд иссохшее плечо.

– Лидия… Ивановна!… Алексей… Александрович! Я… вам… официально… заявляю… что я… ничего… переделывать… не буду!… Слышите?… Ни-че-го!… И прошу… требую… больше… ко мне… меня… не…

Лида вскочила и заметалась по палате. От стены к стене, как слепая. Нащупала дверь, толкнула, выскочила в коридор. Любовь Ивановна застонала, прижимая одеяло к груди. Крылов подбежал к ней, нагнулся:

– Что? Что?!

– Бушует… проклятое…

– Я врача…