Кто виноват в трагедии 22 июня?

1. На 1940–1941 гг. перед РККА были поставлены оборонительные задачи (это к рассуждениям «либералов» о подготовке нашей армии к нанесению превентивного удара).

2. Было правильно определено направление главного удара немецкой армии – на Минск.

3. Учитывая важность этого направления, задачи на его прикрытие были поставлены сразу двум округам: Западному и Прибалтийскому.

4. Место дислокации наших главных сил было определено в Киевском округе для того, чтобы после сосредоточения резервов нанести удар в направлении на Польшу с целью отрезать Германию от союзников и румынской нефти.

Сейчас нужно с горечью признать – «на бумаге» все смотрелось здраво и убедительно, но никто не мог подозревать, КАКИЕ «овраги» нам приготовит немецкая армия и как наши высшие военачальники будут этой «бумаге» следовать.

Задумано все было действительно неплохо, даже немцы оценили разумность такого плана. Начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии генерал Гальдер в своем знаменитом дневнике делает следующий вывод: «Бросается в глаза скопление войск на Украине… Анализ группировки русских войск… заставляет признать, что их группировка вполне позволяет быстро перейти в наступление, которое было бы для нас нежелательно».

В случае успеха этой контрнаступательной операции наши войска должны были выйти во фланг и тыл всей группировке противника. А полководцы знают, что появление противника в своем тылу ведет к разгрому войск.

Желание наших генералов не просто обороняться, а «нанести решительное поражение» объяснимо и похвально. Агрессора надо не только остановить, его надо выгнать со своей земли, причем сделать это так, чтобы он навсегда забыл дорогу. Любой агрессор осознает свою неправоту только после разгрома его армии, а разгрома без наступления не бывает.

Маршал Василевский, который перед войной занимал пост начальника Оперативного управления Генштаба, вспоминал, по какому принципу планировалось отражать агрессию Германии:

«…наши стрелковые войска и укрепленные районы… будут сдерживать первый натиск. А механизированные корпуса… со стрелковыми войсками должны будут ликвидировать вклинившиеся в нашу оборону группировки и создать благоприятную обстановку для перехода советских войск в решительное наступление». Возразить нечего – все задумано грамотно и вроде бы реалистично.

Для выполнения этих задач ничего сверхъестественного от наших войск не требовалось – они должны были всегда быть начеку, уметь обороняться и наступать. Это должна уметь армия любого государства.

А теперь посмотрим, как Наркомат обороны и Генеральный штаб готовили РККА к выполнению поставленных перед нею задач.

Понятно, что «Соображения» – слишком общий документ, поэтому Генеральный штаб обязан был конкретизировать задачи для округов, командование округов – своим подчиненным объединениям и соединениям (армиям, корпусам, дивизиям), те – своим подчиненным частям, и так вниз до полков включительно.

Помимо детализации задач следовало вносить корректуры в планы обороны в случае кардинального изменения обстановки.

Напомню, первый раз «Соображения» были представлены Сталину 18 сентября и после доработки утверждены им 14 октября 1940 г. Гитлер же подписал печально известную директиву № 21 (о начале подготовке к войне с СССР) двумя месяцами позже,18 декабря 1940 г., а наша разведка узнала о существовании этого плана еще позже, только в марте 1941-го.

Таким образом, стремительное развитие событий требовало корректировки задач, поставленных перед армией в «Соображениях» полгода назад. Ведь одно дело – планировать оборону государства, исходя из предположений, теоретических расчетов и прогнозов, другое – когда точно известно, что противник начал подготовку вторжения, располагая конкретными силами, дислоцированными в конкретных местах. Понятно, что расчеты и реальность совпадают далеко не всегда.

К сожалению, времени на это у СССР оставалось очень мало – всего три месяца (!). Сейчас мы знаем, что наш Генштаб с этой задачейне справился, и не столько из-за цейтнота, сколько из-за отсутствия знаний и опыта.

Напомню, к тому времени Жуков находился на посту начальника Генерального штаба всего два месяца. Понятно, что за такой срок вникнуть в тонкости работы главного руководящего органа всей РККА было практически невозможно. Тем более, Жуков до этого назначения всегда занимал командирские должности, ни разу не побывав в «шкуре» начальника штаба.