Кто здесь власть? Граждане, государство и борьба за Россию

При совместном выстраивании авторитаризма целое значительно больше суммы его частей. Все эти действия приводят к формированию общественного консенсуса о неизбежности и непогрешимости власти Путина. Как показывают наши интервью, хотя многие россияне активно и убежденно поддерживают президента, недовольных также немало. И все же они тоже голосуют за Путина. Общественный консенсус не позволяет им увидеть альтернативы. За критику приходится платить. Поддерживая другого кандидата на пост президента, они вынуждены не только идти наперекор Кремлю и телевидению, но и выступать против предполагаемого большинства – против друзей, близких, соседей и коллег. На этот шаг готовы немногие, а потому консенсус остается неизменным.

Обычно этот консенсус широк, но глубоким его не назвать. Как показали наши докрымские опросы, очень малое количество людей считало оппозицию серьезной альтернативой правящему режиму, но это не значит, что многие при этом искренне любили правящую партию “Единая Россия” или самого Путина. Многие сторонники президента и правительства были весьма пассивны в своей ориентации. Однако исторические события порой приводят к неожиданным последствиям. Аннексия Крыма и война на востоке Украины превратили пассивную покорность в гордость, надежду и доверие. Представления многих россиян о настоящем, будущем и даже прошлом трансформировались – конечно, не навсегда, но на массовом уровне и на целые месяцы, а может, и годы. К консенсусу примкнули даже бывшие скептики, в связи с чем оппозиционные голоса оказались в еще большей изоляции.

В основе всего этого лежала общая ложь и общие иллюзии – от мнимой правомерности аннексии Крыма до утверждения, что России угрожают внутренние и внешние враги. Разумеется, общественный консенсус рождается не сам собой, а конструируется целым рядом способов. Наиболее очевидным инструментом для этого становятся СМИ, особенно телевидение. Как отмечалось в предыдущих главах, мир на экране российских телевизоров выглядит иначе, чем на экране большинства телевизоров западных стран. Консолидация медиасферы в целом и телевидения в частности стала в некотором роде главным “достижением” правления Путина. В ходе парламентских выборов 1999 года российские телеканалы показывали радикально разные картины мира, пока их конкурирующие владельцы боролись за влияние после ухода Ельцина. Когда путинская сторона одержала победу, в течение следующих двух десятков лет с телевидения постепенно пропадали яркие точки зрения, которые заменялись единственным сообщением, одобренным Кремлем⁴. К 2018 году лишь 2 из 22 телевизионных каналов оставались неподконтрольны кремлевской информационной политике⁵. В результате россияне, которые в основном смотрят новости по государственному телевидению – а это около 70 % населения, – почти постоянно получают патриотические и пропутинские сообщения. Россия предстает перед ними осажденной крепостью, а Владимир Путин – спасителем, стоящим на бастионе.

После конфликта на Украине американский сатирик советского происхождения Гари Штейнгарт закрылся в отеле Four Seasons в Нью-Йорке, окружив себя четырьмя экранами, на которых непрерывно транслировались российские телеканалы, и под завязку забив мини-бар. Автор таких книг, как “Абсурдистан”, решил подвергнуть себя промывке мозгов, а затем написать о своем опыте для The New York Times. На него обрушился мощный поток пропаганды, прерываемый лишь стареющими певцами, исполняющими проверенные временем хиты⁶.

“По окончании эксперимента я почувствовал, что существует другая реальность, – впоследствии сказал нам Штейнгарт. – Я понимал, что это ложная реальность, но она была настолько вездесуща, что невозможно было отрицать ее существование и влияние на многих сторонников [режима]. Я словно оказался во власти другой религии”⁷.

Стойкость Штейнгарта подверглась серьезному испытанию, но для десятков миллионов россиян, живущих за пределами комфортных номеров Four Seasons, такая пропаганда была ключевым элементом создания эмоциональной среды, в которой состоялась аннексия Крыма. Как мы отмечали в четвертой главе, она также стала важным фактором нормализации поддержки Путина среди населения и популяризации воззрений, которых стоит придерживаться добропорядочным гражданам.