Куда приводят грехи

– Он не притворяется, Кирилл, – произнесла Вероника уверенным твёрдым тоном. В зеленых глазах мелькнуло сочувствие.

– О чем вы оба говорите? – вскинув голову, Тема поочерёдно смотрел то на меня, то на Веронику.

– Иди на кухню. Я сейчас успокою Артема и тоже приду, – приказала мне доктор Божич. Именно приказала, потому что я, как парень с военным прошлым, четко отличаю просьбу от приказа. – Если захочешь курить, открой окно шире. Ненавижу запах табака.

– Тём, ты хотел забрать курсовую. Я вспомнила, куда убрала её. – Направляясь на кухню, услышал я за спиной мягкий мелодичный голос Вероники. Перемена в интонации неприятно резанула слух, всколыхнув во мне собственнические чувства, которым вроде бы абсолютно неоткуда взяться. Я ревновал Веронику Божич к своему полоумному брату, и это случилось со мной не впервые.

* * *

Когда она наконец пришла, я выкурил, наверное, полпачки, считая минуты и прислушиваясь к мирно-разговаривающим голосам в спальне. Я скрежетал зубами и сжимал кулаки до хруста в костяшках и выдохнул только когда Вероника бесшумно возникла на пороге, с укоризной посмотрела на меня и прошла к плите.

Кумар стоял такой, что даже распахнутое настежь окно не помогало. Однако доктор Божич не стала меня отчитывать и читать нотации о вреде никотина для здоровья человека.

– Я уговорила Артема поспать, убедив, что до начала первой пары еще три часа, – невозмутимо сообщила Вероника.

Она сварила кофе нам обоим и, поставив дымящиеся кружки на стол, села рядом. Я не смотрел на нее, изучая свою помятую, размытую физиономию, плавающую в отражении густого, круто-заваренного напитка. Знал, что один взгляд на девушку, сидящую напротив, и мозг расплавится, а тело превратится в сплошной раскаленный нерв. Само ее присутствие в небольшой, стерильной кухне, вызывало бешеную аритмию и всплеск адреналина в крови. Я уже молчу о тестостероне, от переизбытка которого скоро взорвусь, если в ближайшем времени не выпущу пар.

– Он пришел ко мне около полуночи, – после нескольких минут мучительного, напряженного молчания заговорила Вероника. Ее чувственный, хрустальный голос врывался в мое сознание, погружая его в состояние болезненной эйфории. – Полностью дезориентированный, со стеклянными глазами. Он несколько часов просидел на кухне, не реагируя на внешние раздражители, словно в состоянии сомнамбулизма. Если ты когда-нибудь сталкивался с лунатизмом, то понимаешь, что я имею в виду. Сначала я, как и ты подумала, что Тема принял что-то, но я знаю симптомы, как алкогольного, так и наркотического опьянения и я их не увидела… Он очнулся внезапно, словно ото сна, выглядел и говорил вполне осмысленно, но задавая ему наводящие вопросы, я поняла, что зря обрадовалась. Артем вел себя так, словно мы еще вчера вместе в универе учились.

– Это чушь. Тема вляпался в дерьмо, а теперь делает вид, что он не при делах, – грозно рыкнул я.

– Возможно, – не стала спорить Вероника. – Но он действительно верит, что ему двадцать один год. Я не буду тебе объяснять, как сильно влияет самовнушение на восприятие реальности. Скажу одно: для него – все по-настоящему. Если ты будешь сейчас нападать на брата, кричать, пугать его, он замкнется и станет только хуже.

– Откуда Артем знает, где ты живешь? – сухо спросил я, резко меняя тему и нервно раскручивая кружку против своей оси.

– Ты же помнишь, что мы дружили с Артемом, когда учились вместе. Я ушла из универа из-за сплетен, что распустили те идиоты, которых ты вышвырнул из квартиры… – она осеклась, видимо вспомнив, что потом отчебучил «спаситель». – Но я никуда не переезжала. Я всегда жила здесь и Артем знал мой адрес раньше, – ответила Ника, заставив меня удивленно вскинуть голову. Наши взгляды встретились и я физически ощутил, как все мое тело пронзили точечные разряды тока, и понеслись по венам прямо к самому сердцу. Меня чертовски пугало то, что чувствовал рядом с Вероникой Божич, но я понятия не имел, как это остановить.

– Он говорил, что ты переехала… – низким голосом произнес я. Теперь в ее глазах-линзах мелькнуло удивление.

– Ты искал меня?

– Да, – сглотнув, признался я.

– Зачем?

– Хотел извиниться, – я отвел взгляд. Слишком невыносимо было смотреть на нее и не терять при этом логическую нить мысли. – Зачем Артем пришел? Почему к тебе? – снова вернулся к насущной теме, решив обсуждение личных вопросов оставить на потом.

– Возможно, он пережил серьезный стресс и подсознание вернуло его в самый спокойный и комфортный период времени. Это защитные инструменты психики, Кирилл. Они не всегда работают стандартно и привычно, но, если продолжить давить на Артема своим авторитетом, нарушения могут стать необратимыми.

– Почему самый комфортный период связан с тобой, Ника? – резко спросил я, сделав глоток кофе. Горячий и терпкий. Она справилась не хуже, чем Элла… Элла, черт.

– Он считал, что влюблён в меня, – боковым зрением заметил, как Вероника пожала плечами. – А эти эмоции оставляют яркие и незабываемые воспоминания.

– Если они взаимны. Ты говорила, что вы друзья, – с нажимом напомнил я.