Куклолов

– Тьфу ты!

Зазевался и вляпался в лужу, в которой отражались пустые ветки и весеннее небо. Мокрые ноги, свежие запахи, ветер, воздух, такой упругий, что можно опереться, птичий свист… Будто вернулся в детство. Будто могу взлететь.

– Молодой человек! Вы что тут делаете?

Ну вот и заметили меня. Эх. А ведь такое настроение поймал.

Я посмотрел на рабочего без всякой досады, благодушно и радостно. Что-то распускалось в груди, расцветало, поднималось, наполняя свободой и силой. Догнала меня всё-таки весна – на этом голубом просторе, в этом древнем, каждый год заново вырастающем городе, после душного хостела, затхлых комнат Венкеровой, холостяцкого бункера в общаге…

– Вы что тут делаете? – раздражённо повторил рабочий в кроваво-бордовой каске.

А меня пьянил сладкий весенний воздух, радость разворачивалась внутри, вычищая все мысли, все страхи.

– Ищу павильон семьдесят пять, – весело ответил я.

– Закрыто ещё. Закрыта территория пока!

– Да мне только узнать, правда там чревовещатель будет, или…

– Молодой человек! Мне тут нужно привести в порядок бордюр, а вы на нём стоите! Про чревовещателя смотрите в программе, я не организатор. Если не хотите, чтобы оштрафовали, – покиньте территорию.

Я пожал плечами. Ну ладно. Придётся потерпеть до вечера. Ничего, мы и больше ждали. По крайней мере, будет время сформулировать вопрос.

Что, если так: «Где Звездочёт?»

Откуда он знает, кто такой Звездочёт. Хотя… Это же чревовещатель. Он же отвечает на вопросы как пустыня. Или как там было…

Шагая обратно к отелю, я перебрал ещё несколько вариантов: «Как мне найти Звездочёта?», «Куда мне двигаться?», «Где мне искать последнюю куклу?». Остановился на «Где я найду Звездочёта?».

В дверях отеля гремела ведром уборщица.

– В обход идите, мужчина, в обход! – запыхавшись, велела она.

Надо же, уже мужчина. Десять минут назад был молодым человеком. Вот как быстро время идёт.

– Куда в обход?

– Через боковую дверь! – полоща тряпку, крикнула уборщица.

Тряпкой. Мраморные ступени. Посреди дня. Очень странно.

Я двинулся в обход, но никакой боковой двери не было – только стилизованная резная калиточка в пивную пристройку да несколько окон. За углом наконец-то нашлась нужная дверь – но на ней висела табличка «Служебный вход».

Да ну их. Я дёрнул ручку, вошёл, миновал узкий коридор и выбрался в полукруглый холл совсем рядом со входом в столовую. Администраторша подняла голову на стук и выпучила на меня глаза, будто я возник из воздуха.

– Вы откуда?

Мне очень хотелось ответить «от верблюда», но я вежливо улыбнулся и объяснил:

– Уборщица попросила меня через боковой вход войти, пока она крыльцо моет.

– Крыльцо не моют днём, – настороженно проговорила администратор. – И у нас нет бокового входа. Только эвакуационный через столовую.

Я нахмурился. Уборщица точно была. Не мог я её выдумать. И узкий сумрачный коридор – тоже.

– Тёмный коридор. Табличка «Служебный вход», – уверенно произнёс я. Администратор покачала головой. Указала пальцем на стену за моей стеной. Я обернулся.

Никакой двери не было. Гладкая бежевая штукатурка, плакат с путями эвакуации, кадка с разлапистым изумрудным цветком. Никакой двери.

– Вы же из столовой вышли, да? – осторожно улыбнулась девушка. – Ну вы шутник. А я-то уж подумала – померещилось…

– Нет, я вышел не из столовой, – проговорил я, не узнав низкого, вибрирующего голоса. Не оглядываясь, пересёк холл, вошёл в лифт. В зеркале на стенке кабины заметил круглые глаза администраторши. Вдохнул, зажмурился. Двери съехались, и я с облегчением выпустил воздух. Нет. Это определённо переставало мне нравиться. Весеннее настроение улетучилось, как не бывало. Если это шкодит Безымянный, то что ему стоит вовсе запереть меня в каменном мешке?

Стены лифта вдруг сдвинулись. Лампочка моргнула. Я съёжился, закружилась голова. Пёстрые ярмарочные афишки на стенках слились в колючую карусель.

– Тише, тише, – тревожно зашептала Изольда.

– Всё в порядке. Его здесь ещё нет, – успокаивающе добавила Арабелла.

Я пальцами надавил на веки, ожидая, что лифт рухнет. Но открылись двери, и я вывалился в пустой, недавно проветренный коридор; перед глазами поплыли фиолетовые и зелёные пятна.

Лифт уехал, головокружение постепенно прекратилось, и пятна, вращаясь, легли на геометрический узор ковра.

Я бросился к окну. Ярмарка чуть вдалеке поднимала новые и новые флаги.

* * *

Я знал, это глупый, суеверный страх, но я боялся выйти из номера. Рассадил кукол у изголовья кровати, заказал обед. Официант в большой, не по размеру, крахмальной рубашке привёз серебряную тележку. Я втащил её в номер, двигаясь так, чтобы за моей спиной было не разглядеть кукол.

– Спасибо.

– Приятного аппетита! Налить вам второй кофе?

– Спасибо, не нужно.

– Если что-то понадобится, вы можете позвонить на стойку администрации…

– Спасибо! Я понял!

Выставив чересчур предупредительного юношу, я подвёз тележку к кровати. Есть не хотелось, но вечерний поход мог затянуться надолго, на всю ночь, на долгое, долгое время. Выходя из дома на такие поиски, никогда не знаешь, когда вернёшься. Следовало подкрепиться.