Кукловод судьбы [СИ]

Эдера не представляла, как будет искать ответы на эти вопросы. Не представляла, где найти Фелион. Может, волшебница тоже угодила в Распет, заодно с феями? И может, она выдала Кэрдану, что посвятила Эдеру в тайну ее происхождения, и тот теперь знает, что она знает? А главное, это имеет хоть толику значения, когда надо всем царит огненная паутина Вязи?

Первым порывом Эдеры было — выведать больше о феях. Постараться помочь, чем возможно. У нее была магическая печать — оранжевый ромб на ладони. Она хотела броситься в Магическую Канцелярию, а то и сразу в Распет. Но потом сообразила, что Кэрдан в два счета узнает о ее попытках. Все, что ей оставалось — выжидать. Караулить подходящий момент, когда она сможет что-то узнать или сделать.

А потом и эти мысли потихоньку растаяли, растворились в горячей паутине Вязи. Что бы она ни узнала — что изменится? Какая ирония. Вязь — защита феи. Она сплетала Эдеру и Кэрдана, чтобы не дать ему возможность нанести ей вред… Потому, чем больше боли он причинял Эдере, тем ярче вспыхивала огненная паутина, тем крепче пеленала и обволакивала их. Чем дальше, тем сильнее Эдера теряла себя, растворялась в его присутствии, его близости, ранящей и неотвратимой.

Ее тянуло к нему, приходилось сдерживать себя, чтобы не броситься в библиотеку в ту же минуту, как он влетал в окно. И чтобы не упрашивать забрать ее на пятый этаж, где она когда-то так ненавидела оставаться на целую ночь. Когда-то, в минувшей жизни. До Вязи. А с его уходом что-то сжималось в груди, горячий ком подступал к горлу. Как сейчас. Эдера чувствовала, как безжалостная нить вытягивает ее сердце наружу — в окно, за пределы башни, к югу, вслед иссиня-черному стервятнику. И невозможно сопротивляться нити, рвать ее, как невозможно отсечь кусок себя, собственную душу и плоть.

Так Эдера и уснула у камина, зарывшись носом в ковер, не в силах подняться и уйти в спальню, или хотя бы укрыться.

* * *

Восьмерка во главе с Ионахом быстро согнала разбежавшихся магов перед дворцом. Рослый волшебник еще раз попытался воодушевить испуганных студентов.

— Вот шанс показать себя в деле, заслужить благосклонность королевы и наше уважение! Такая борьба может никогда не случиться в вашей жизни — милует Создатель. Предатели короны собрались в Распете. Мы должны выкурить их оттуда и уничтожить, а крепость — захватить. Кто верит, что такое дело ему по зубам — пусть присягнет вместе с нами на верность Ее Величеству Гретане, и в бой! Ура королеве! — рявкнул Ионах во всю мощь необъятных легких.

«Ура королеве!» На сей раз отклик был гуще и дружнее, чем в Зале Торжеств, но энтузиазма и задора все-таки не хватало. Восемь магов разошлись по толпе, приводить к присяге студентов. Через час слаженная армия из шестисот студентов Магической Академии под предводительством семи Старых Магов выдвинулась в Распет. Восьмой мрачно спорил с Фелион:

— Даже всемером вы не одолеете его. Я не говорю об этих шести сотнях, что вы гоните на убой.

— От тебя там и подавно не будет проку. Ты потратил слишком много сил, чтобы потушить пожар. Вряд ли ты нам поможешь, зато Кэрдан учует тебя. А это нам пока не с руки.

Вздохнув, маг шагнул в тень изуродованного дворца, плотнее укутываясь в синий плащ. Фелион поспешила к выступившему отряду, беспокойно оглядываясь на товарища: а ну как он не послушал ее и следует за войском? Но маг шел во дворец.

* * *

Гретана со штабом перебралась в королевские покои — ее прежние апартаменты истлели до фундамента. На месте ее старой опочивальни зияла гигантская воронка. Оттуда исходили неповторимые запахи, которые Серена сразу опознала бы по канализационным скитаниям. Пятна вина и крови в королевских апартаментах больше не портили красот интерьера, выгорев вместе с самим интерьером. Стены во всех комнатах дворца обуглились и почернели, многие коридоры завалило до потолка.

— Хорошо же, — сказала Гретана, — он пытался спалить мой дом, но у него тоже есть дом. Я отплачу ему…

Альтус осторожно уточнил:

— Ваше Величество желает что-либо сотворить с Черной Башней? Это опасно…

Гретана отмахнулась от него и подозвала Горация. Она зашептала что-то на ухо лейтенанту — все еще лейтенанту. В суматохе никто не позаботился о давно заслуженном повышении. Сам Гораций с достойной дворянина скромностью не встревал с личными интересами в насущные проблемы. Выслушав королевское распоряжение, он поклонился и вышел, разминувшись в дверях с канцлером Ашером. Проницательный царедворец отметил, что его молодой соратник слегка покраснел, встретив его лицом к лицу.

— Хотелось бы знать, это было предупреждение Кэрдана или он обрушил на нас всю свою мощь? Как вы считаете, друг мой? — обратился канцлер к магу, завернувшемуся в синий плащ. Он вошел следом за канцлером и остановился у двери.

— Вспомните свой самый страшный ночной кошмар и ожидайте вчетверо худшего, — сухо ответил маг.

— Тюрьма! — внезапно воскликнула королева. — Кто-нибудь знает, пострадала ли тюрьма?! Немедленно узнайте!

— Почему Ваше Величество беспокоит тюрьма? — удивился канцлер.