Куклы на чердаке

— Но я не придумала это…

— А остальное? Все эти куклы?…

— Это не я, — не сдавалась она.

— Привет Розе…

— Говорю же — она мертва!!!

— Так вызови полицию, — сказал я приглушенным голосом, чтобы она поняла, что я переживаю за нее и не желаю, чтобы меня услышал находящийся рядом Герман. — Ты же не можешь оставить ее висеть… там…

— Но если я вызову полицию, они станут рыться в доме, в саду… Ой подожди… кто-то звонит… Подожди, не бросай трубку… Кто это может быть?

Вероятно, она подошла к экрану монитора, на котором просматриваются ворота и часть территории дома.

— Вот черт… Представляешь, это Катлин… ЕЕ подруга… Я потом перезвоню тебе, прошу тебя, не исчезай… — и она отключила телефон.

Герман смотрел на меня с интересом.

— Никогда не сталкивался ни с чем подобным… Но во всей этой истории должно быть рациональное зерно…

— Что ты имеешь в виду?

— То, что ни один человек не стал бы так тратиться, не имея с этого выгоды… Вот и твой приезд сюда — это часть какого-то плана Софи.

— Герман… Пойдем отсюда… прошу тебя… Соня знает, где я ужинала в тот вечер. Она нашла меня здесь… А это означает, что она может придти сюда… Я не хотела бы ее сейчас видеть…

Герман подозвал официантку, расплатился с ней, мы вышли из ресторана, сели к нему в машину и поехали.

Он жил в трехэтажном доме на соседней от ресторана улице. Уютная просторная квартира со множеством безделушек, среди которых бросалась в глаза большая коллекция маяков: от больших, с человеческий рост, до крошечных, фарфоровых…

— Ты голодная, это я уже понял, но у тебя нет аппетита, потому, что ты переживаешь… Любой бы человек переживал на твоем месте… Однако, хочу тебе напомнить, что для того, чтобы разобраться в твоей ситуации, тебе нельзя болеть… Тебе нужны силы, а потому я сейчас покормлю тебя… Спагетти тебя устроят?

— Устроят, — улыбнулась я.

Я не знаю, как случилось, что я уснула на диване в гостиной. А когда проснулась, то не сразу поняла, где я нахожусь. И только скользнув взглядом по маякам, стоящим возле окна, вспомнила…

— Я рад, что ты поспала… — услышала я голос Германа и успокоилась. — Ты не забыла, что тебя ждут спагетти? Тебе с сыром или кетчупом?

— И с тем, и с другим…

Мы сидели за столом, ели спагетти, и Герман рассказывал мне об умершей хозяйке дома, свекрови Сони, Клементине.

— Клементина была очень красивой девушкой, а еще работящей, скромной… Сейчас, как мне кажется, таких уже и нет… Я часто представлял себе, что когда вырасту, то непременно женюсь на ней… понимаешь, я был маленьким мальчиком, многого тогда не понимал, конечно… Еще мне казалось, что от Клементины всегда пахло чем-то вкусным… Может, пирогом с творогом и ванилью, или горячим молоком… Словом, чем-то таким домашним, вкусным… Мне даже думалось, что этот запах исходит от ее длинных красивых передников… Между прочим, один такой передник до сих пор висит у меня на кухне… он — как новый… Хочешь, я его тебе сейчас покажу?…

Герман принес темно-синий, в белую полоску передник, где на внутренней стороне пояса была пришита аккуратными микроскопическими стежками бирочка с надписью: «Klementina Schilling».

— Клементина Шиллинг… Вероятно, это ее девичья фамилия… Значит, она была в вашем доме служанкой? Надо же, как сложилась судьба…

— В прошлый раз меня срочно вызвали по одному важному делу, и я не успел рассказать тебе эту историю… Да, на самом деле, она работала служанкой в доме моего отца, и все, кто бывал у нас, сразу же обращали на нее внимание… У нее были темные густые волосы, ярко-синие глаза и очень красивый рот, как вишня… Она очень любила вишни, и часто угощала меня ими… Так вот, полюбил ее один человек — Беньямин Праунхайм, доктор-кардиолог, профессор, работал у нас в клинике при мюнхенском университете… Какая это была пара! Правда, он был значительно старше ее, но они так любили друг друга… Жаль, что у них не было детей… Быть может, поэтому она потом так привязалась к своему племяннику… Дело в том, что сестра Клементины, Лиза, вышла замуж за русского немца, и переехала в Москву. Родила двух детей — сына и дочь. Но семейная жизнь у нее не сложилась, и ее муж, прихватив с собой дочь, уехал в немецкую колонию, в Парагвай… Они, кстати сказать, так и не разошлись, даже поддерживали какие-то отношения, переписывались, муж ее время от времени привозил в Москву дочь, Риту… Клементина с Праунхаймом тоже часто навещали Лизу в России, виделись и с Ритой, но Клементина была к ней почему-то совершенно равнодушна в отличие от своих почти материнских чувств к Иоахиму… Иногда они привозили сюда на каникулы и Иоахима, он, кстати, с самого детства проявлял незаурядные способности и впоследствии стал блестящим физиком… Клементина его очень, повторяю, любила, опекала, а после смерти сестры заменила Иоахиму мать…

— Скажи, а откуда ты так хорошо знаешь эту семью?